Иллюзия Выбора

Эргард по-прежнему чувствовал, как леденеет его сердце, и тихо промолвил:

— Будет всё, как хочешь ты, златовласка. Но ничто не заставит меня отказаться от тебя.

Она протянула ему флакон и прошептала:

— Спасибо, Эргард. Я ни о чём не жалею… — её лицо озарила грустная улыбка. — Возможно кроме того, что… Неважно… Один глоток — для тебя, остальное выпью я…

Эргард поднялся задолго до рассвета, так и не сомкнув глаз…

Он спустился по лестнице и вошёл в комнату, выложенную малахаровой плиткой. Раздевшись, он ступил на чуть тёплый зеленоватый пол. Магические кристаллы светились ровным мягким светом, отражаясь зеленоватыми бликами на поверхности воды, плескавшейся в большой ванне. Вода здесь постоянно находилась в движении, расходясь от центра каменной ванны и наполняя её до краёв.

У него защемило сердце от мысли, что лишь несколько часов назад златовласка была здесь совершенно нагая, дотрагивалась до своего тела, думала, возможно, о нём. Его ощущения нисколько не притупились, он по-прежнему чувствовал её ауру, знал, что она спит…

Как смогла она просто уснуть?

Возможно ли, что действие «сакральных уз» угнетало её настолько сильно, и её страсть была лишь слабым отражением его собственных кипящих желаний?

Его плотский голод разгорался в нём всё сильнее…

Неужели он потеряет её навсегда?

Нет, он не откажется от неё никогда, он будет ждать и будет рядом…

Чтобы когда-нибудь подарить ей настоящее наслаждение.

Эргард спустился по каменным ступеням, ступил в тёплую прозрачную воду и прислонился спиной к малахаровой стене. Он вспомнил, с каким азартом выбирал для неё наряд из вороха платьев и драгоценности из ларца, принесённых Арвиксом.

«Интересно, наденет ли она выбранный им наряд или предпочтёт что-то более роскошное и соответствующее статусу герцогини?», — с раздражением подумал мужчина, и его кулак врезался в бортик каменной ванны.

ГЛАВА 28

Араник да Фреск ехал рядом с Тариком, когда лошадь под ним вдруг встала на дыбы. Сделав несколько шагов на задних ногах, вороной конь яростно забил передними и мгновением позже тяжело осел, хорошенько приложив рыцаря о землю.

Лошадь Тарика тоже зафырчала и попробовала сбросить седока.

Герцог и Верникс, ехавшие впереди, остановились и спешились. Их кони тоже вели себя довольно странно.

Араник, тяжело поднявшись на ноги и убедившись, что с его четвероногим другом всё в порядке, огляделся. Несмотря на сумерки, видимость была ещё неплохая. Кое-где позади них виднелись заснеженные ложбинки с низкорослыми соснами.

Впереди Араник разглядел несколько тёмных строений и, как ему показалось, между ними он заметил каменные надмогильные столбы. Рыцарь знал, что и Верникс обладал не свойственным другим людям сумеречным зрением, но поторопился донести об увиденном своим спутникам.

Тарик был уверен, что они совсем недалеко от небольшого поселения и всего в нескольких часах езды от Нардоса.

Мастер Верникс сделал несколько пасов руками, и напуганные кони заметно успокоились.

Их отряд возобновил движение, и довольно быстро они увидели огни небольшого городка, на единственном постоялом дворе которого было решено остановиться на ночлег.

Заведение Аранику не понравилось сразу — никто не вышел встречать гостей, не принял их лошадей…

Он не стал церемониться и пинком открыл тяжёлую дубовую дверь. Внутри витал аромат жареного мяса и кисловатый запах эля.

Подошёл хозяин постоялого двора угрюмый и злой.

— Нет у меня мест, — буркнул он.

— Теперь будут, — рыцарь вытащил кошелёк и небрежно бросил горсть золотых монет на прилавок. — Первое — нам нужны прибранные уютные комнаты для всех. Второе — прикажешь подать плотный обед и лучшее вино на чистые столы. Третье — накормишь лошадей. Четвёртое — если хоть кто-нибудь останется недоволен твоими услугами, то это будет твой последний счастливый день в жизни. Поверь мне.

Выражение лица хозяина сменилось на благодушное. Услужливо поклонившись до пояса, он повернулся и зычно кого-то позвал.

Но Аранику да Фреску было уже не до него — на стене у входа висел указ кардинала Тирона об изгнании из Тормандского королевства всех еретиков, включая охотников на демонов. В нём говорилось, что за достоверный сигнал о местонахождении любого охотника будет выплачена хорошая награда, а умышленно утаившие сей факт будут сурово наказаны.

Рыцарь вышел и, поравнявшись с Верниксом, шепнул, чтобы тот ушёл в невидимость и оставался начеку.

* * *

Было далеко за полночь, Араник ворочался с боку на бок на тощем матрасе, но сон не шёл…

Что-то тревожило его, но что именно — молодой воин и сам не мог толком понять.

Он поднялся, услышав чей-то зов, и спешно начал одеваться, прекрасно ориентируясь в темноте. Облачившись в тёмно-коричневые кожаные штаны, утеплённые с внутренней стороны, и такие же высокие тёмно-коричневые сапоги на мягкой подошве, он набросил поверх туники длинный чёрный плащ с капюшоном, подбитым мехом кеордской лисицы.

Бесшумно ступая, рыцарь прошёл по коридору через задний ход во двор, растворившись в черноте безлунной ночи. Всё кругом спало, а он одиноко ступал в безмолвии ночи по припорошенной снегом дороге.