Иисус и победа Бога

• Иуда Галилеянин (I век н. э.) вполне мог говорить своим последователям, что в них уже окончательно воссоздается Израиль, хотя и остается одно небольшое дельце — сбросить римское иго.

• Бар–Кохба даже стал чеканить новые монеты с указанием лет, отсчитывая их от года «1» (предполагалось: первый год от объявления независимости). Со своими последователями он вел себя так, словно он уже царь. Однако этой эсхатологии недоставало последней победы — победы, которая так и не состоялась. Если бы мы спросили Бар–Кохбу или его сподвижников, живут ли они во время Царства, сами их монеты — единственные «средства массовой информации» в Древнем мире — ответили бы «да»: отрицание означало бы неверность. Но мы совершили бы глупую ошибку, сделав вывод, что у них не было будущей надежды и предмета стремлений, что Бог уже установил Свое Царство раз и навсегда.

Царство: настоящее, — но и будущее; установленное, — но еще не одержавшее решающую победу. Если подходить к предмету с исторической точки зрения, сочетание этих образов представляется вполне возможным.

Именно так обстоит дело с Иисусовой Вестью о Царстве. «От дней же Иоанна Крестителя Царство Небесное врывается» — здесь виден не только будущий аспект Царства[1667]. Называя Иоанна «Илией» и говоря о преемственности между движением Иоанна и своим, Иисус не оставляет слушателям выбора. Либо он — самозванец, либо он и вправду полагает начало Царству. Хотя греческое слово biazetai в Мф 11:12 вне контекста могло бы восприниматься как «подвергается насилию», в данном случае такой перевод невозможен: Царство подвергалось насилию не только со времен Крестителя, но и в течение всей долгой и трагической истории Израиля[1668]. Параллельная версия Луки: «Царство благовествуется» (euangelizetai, а не biazetai). Отсюда видно, по крайней мере, как Лука понимал это место: с приходом Иисуса Царство появляется на сцене. У Матфея (11:13б) и Луки (16:166) далее идет загадочное предложение, видимо, представляющее собой ироничный и лаконичный комментарий на присутствие начинающегося Царства: да, и насильники пытаются либо оседлать движение, либо использовать против него насилие. Возможно, версия Матфея указывает в первом направлении, а версия Луки — во втором[1669]. Добавление Матфея («кто имеет уши слышать, да слышит!» — 11:15) показывает, что он считал высказывание таинственным и содержащим политический подтекст. В обоих случаях Царство, несомненно, присутствует, но все еще подвергается риску, и ему необходимо одержать окончательную победу.

В пользу этого говорит трудное речение в Лк 17:20–21, о котором столько спорят[1670]. У Луки оно имеет форму типичной хрии[1671]:

Быв же спрошен фарисеями, когда придет Царство Божие, отвечал им: «Рассчитать, когда придет Царство Божие, невозможно; и не скажут: «Вот, оно здесь!», или «Вот, там!». Ибо вот, Царство Божие — в пределах вашей досягаемости».

Выделенная курсивом фраза — перевод греческого entos hymon. Она вызвала много споров. Вот два распространенных толкования:

• entos hymon означает «внутри вас», т. е. «в вашем сердце» (а не в каких–то политических или материальных обстоятельствах), — имеется в виду, что Царство — не внешняя, а внутренняя реальность;

• entos hymon означает «среди вас», — имеется в виду, что Царство уже присутствует: вот оно, среди вас.

Судя по проделанной нами реконструкции служения Иисуса, вторая из этих возможностей ближе к истине. Однако филологический анализ скорее заставляет предпочесть третью возможность: «в пределах вашей досягаемости»[1672]. Иисус как бы говорит: «Если у вас есть глаза, чтобы видеть, вы можете протянуть руку и ухватить эту новую, уже существующую реальность». В пользу такого понимания говорят следующие стихи (17:22–37). Грядет суд, и присутствие Царства не означает автоматически благ тем, кто считает, что они им причитаются по праву. Нет, надо опомниться, пока не поздно! Отметим: хотя это высказывание подчеркивает нынешнее присутствие Царства, оно имеет смысл только в том случае, если Царство отчасти сокрыто, спрятано. Фарисеи не считают, что Царство уже присутствует; в служении Иисуса ничто не соответствует их представлениям о том, как должно выглядеть присутствие Царства. Поэтому Лк 17:21 отражает не просто тему «нынешнего Царства», но и тонкое сочетание темы настоящего и будущего, характерное для всей Вести Иисуса.

Третье высказывание также предполагает Царство как настоящую реальность, к которой могут приобщиться люди. Оно касается экзорцизмов:

Если же Я перстом Божиьим изгоняю бесов, то, конечно, достигло до вас Царствие Божие[1673].