Игры мудрецов

Утренний свет не отбрасывает резких теней, а деликатно обволакивает серой дымкой очертания мебели в комнате. Наилий сидит на краю кровати в одних домашних штанах. Кожа на голой груди блестит от пота, а живот вздрагивает от мелких вдохов. Генерал выглядит уставшим, хоть и проснулся не так давно. Или вовсе не засыпал. Лицо осунулось, скулы кажутся острее, а под глазами намечаются синяки.

— Наилий, — тянусь обнять, но он отсаживается на покрывале дальше.

— Не надо, я мокрый после тренировки, в душ иду. Одевайся, мы летим в главный медицинский центр, Публий ждет. Без обследования я тебя в космос не выпущу. С генетической картой пока глухо. Марк может помочь, но его нельзя использовать втемную. Мы договорились, что вечером он прилетит сюда. Легче показать ему тебя в военной форме, чем долго доказывать, что я говорю правду и не сошел с ума от потери любимой женщины.

Генерал хмурится и заканчивает фразу совсем тихо. Я на коленях подбираюсь к нему ближе и, наплевав на слабые протесты, крепко обнимаю, словно окунувшись в холод. Влага испарила лишнее тепло и теперь скользит между нашими телами, пока усаживаюсь к Наилию на ноги. Целую и чувствую на губах соленый привкус. Генерал согревается быстро, забываясь в поцелуе и прижимая к себе.

— Ты другой после тренировок, — вполголоса говорю я, наслаждаясь тягучей, как патока, лаской.

— Растянутый просто, разогретый.

Умиротворенный и безмятежный, но ненадолго. Проблемы редко оставляют Наилия одного, даже если он честно старается о них забыть.

— Не помню, как ты уходил под утро, — кладу голову ему на плечо и ворчу под нос. — Будто не спал рядом ночью.

— Спал, но мало, — оправдывается генерал, — на адреналине глаза не закрываются. Вот и ушел, чтобы не ворочаться и не будить. Собирайся, день длинный, забот много.

Отпускаю с сожалением и провожаю взглядом до выхода из спальни. Меня ждет военная форма, черная маска и приятное путешествие в одноместном катере, лежа на генерале.

***

Наилий высаживает меня в промышленной зоне на пустыре. Напоминает, чтобы держала бипер под рукой и признается, что там радиомаяк. Майор Рэм тщательно за мной следит. Еще полцикла назад была бы неприятно удивлена и обиженно поджала губы, а сейчас безразлично пожимаю плечами. К шестерым соглядатаям добавился седьмой. Всего-то.

До медицинского центра добираюсь на городском транспорте. Автобус тормозит у посадочной платформы и выпускает меня в по-летнему разогретый воздух Равэнны. Если утром так жарко, то что будет днем? До кабинета Публия через все замки медицинского центра прохожу сама. Капитан успел оформить допуск, и я по-прежнему приписана к медицинской службе. Но у двери с вывеской «Главный врач» считыватель ожидаемо моргает красным. Верно, к командиру не принято входить без приглашения. Вежливо стучу и слушаю шаги.

— Тиберий? Проходи.

В проеме открытой двери появляется Публий в медицинской форме и с разбитой губой. Трещина обработана гелем, отек еще не пропал и, заметив мой взгляд, капитан на автомате трогает рану кончиком языка. Не нужно писать стихи о будущем, как Поэтесса, видеть прошлое, как Мемори, и проверять привязку дружбы с Наилием. Представить страшно, что у Публия на теле после вспышки ярости генерала. Синяки? Кровоподтеки? Резаные раны? Он шагает назад, пропуская меня в кабинет, и плотно закрывает дверь.

— Публий, прости, от меня одни проблемы, — пристыженно бормочу и опускаю взгляд.

— Моей вины никто не отменял, — отзывается капитан. — Я заслужил все, что получил.

Знаю, что все принял на себя, и от этого еще тяжелее. Натворили бед вдвоем, а наказали только его.

— Не переживай, — утешает Публий, — не считая губы, я цел и невредим.

Чем благороднее он, тем паршивее мне. Уже хочется провалиться сквозь землю и никогда не смотреть в дымчатые глаза военного врача. От стыда во рту мерзкий привкус, и в животе крайне неуютно.

— Я верила, что вы просто поговорили.

— Поговорили, — кивает капитан и улыбается легко и весело. — Вот только Наилий бьет быстрее, чем я объясняю. Но хватит об этом. Ты сюда на медосмотр пришла, так что ляжешь в медкапсулу на обследование. Плюс там же под контролем МРТ с контрастом я внедрю тебе биопереводчик. Он положен всем, кто летает в космос. Что стоишь? Дорогу до капсульной знаешь?

— Так точно, капитан Назо.

Публий переключается с одной темы на другую так быстро, что я за ним не успеваю. Ставит службу, как щит от неприятных мыслей и проблем. Их у него много, поэтому такой уловкой приходится пользоваться часто. Смотрю на его прямую спину, легкую походку по коридору и верю, что помогает. Послушно иду следом, читая по дороге таблички на дверях. Капитан резко тормозит у процедурного кабинета и разворачивается ко мне:

— Чуть не забыл. Есть еще один нюанс, и с ним желательно разобраться до медкапсулы. Заходи.

Публий запускает меня в пропитанное запахом медикаментов помещение и садится на стул возле кушетки. Не моет руки антисептиком, не достает инъекционный пистолет, а молчит и ждет. Догадываюсь, что нюанс серьезнее, чем прививка от инопланетных инфекций, раз военврач тщательно подбирает слова.