Игры мудрецов

— И что дух может заставить сделать свою жертву?

Сытость от ужина перебивает воспоминание о запахе крови и тьмы в глазах Публия. Был в сознании, все помнил и не мог сопротивляться.

— Напугать, ранить, убить.

Генерал кивает и вертит в руках столовый нож с закругленным лезвием и маленькими зубцами. Металл ловит свет лампы и отбрасывает блики на темное дерево стола. Как скальпель хирурга в операционной. «Предупредите его, госпожа, — просит Лех, — что я ограничен во времени».

— Наилий, дух просит передать, что не может держать жертву слишком долго.

Послушно повторяю за Лехом, а генерал резко поднимает на меня взгляд. Холодный, тяжелый, цепкий. Чувствую себя переводчиком на важной встрече, но собеседник Наилия без тела и голоса.

— Спроси, сколько может.

«Зависит от силы духа внутри тела», — Лех отвечает сразу, ему не нужно переводить. Слышит то же, что и я.

«Чем слабее, тем дольше?»

«Да, госпожа. Сильные сопротивляются активнее, и я могу выскочить, не закончив начатое».

— Друз самый сильный, его Лех держал несколько мгновений, — рассказываю Наилию, — три короткие фразы, если быть точной. Публий слабее и успел не только поговорить, но и порезать меня. Больше жертв не было.

Генерал молчит, постукивая пальцами по столу. Впервые вижу, как собирается что-то сказать, тянет сквозь сжатые зубы воздух на первое слово и выдыхает, промолчав. Правители ничего не делают просто так. За каждым шагом четкий план, мысленная реализация и учтенные последствия. Жизнь, разложенная по полочкам на много циклов вперед. И теперь я понимаю, что так только у адептов порядка, и мне интересно, как устроены те, кто носит в себе хаос.

«Так же, — отвечает Инсум и добавляет, — почти. Разница в восприятии действительности. Хаос все время раздражается на неповоротливость законов, а порядок не в силах принять удары судьбы. Осознать, что не все поддается измерению и планированию. Поверить, что несчастные случаи действительно случайны, а предательство друзей невозможно было предотвратить. Вся их сущность сопротивляется этой мысли. Они загоняют себя в угол и не могут оттуда выбраться, бесконечно пытаясь найти порядок там, где его нет».

Жизнь разваливается на куски, мир трещит по швам. Словно головой бьешься в стену, но пятно крови на ней только больше. Я тоже адепт порядка и мой переходный кризис выглядел именно так. Я не могла принять духа в себе, потому что он одним своим существованием уничтожал мою картину мира. А Наилий спокоен и собран. Разговаривает с духом так, будто это боец из соседнего легиона. Почему?

Теперь молчат все живые и мертвые. Генерал уходит в раздумья, откинувшись на спинку стула. На переносице собирается глубокая складка, а руки он сжимает в кулаки. Помню, каким прилетел в резиденцию. Тьма стелилась следом, и нож выпал из дрожащих пальцев. «Потому что увидел тебя с Публием, — говорит Инсум, — и услышал самое дикое и неправдоподобное объяснение двойному предательству, какое мог».

А не найдя понятный ответ, снова и снова задавал себе один и тот же вопрос. И я знаю какой. Слышала на этой самой кухне. «Дэлия, что случилось с нашей жизнью? Я не могу понять… Ни логики, ни смысла».

«Поэтому пришел к тебе, как когда-то давно ко всем мудрецам, — объясняет Инсум. — Вы единственные, кто находил объяснения необъяснимым вещам. Создатель с его теорией, Поэтесса с предсказаниями, ты с привязками. Генерал тратил циклы, чтобы узнать своих офицеров. С кем живут, чем дышат, о чем думают. А ты могла любого взять за руку и рассказать то, что некоторые под пытками не выдали бы. И мир снова становился простым и понятным».

Как сегодня, когда генерал услышал: «Ты мудрец, Наилий». С фактами и доказательствами.

Закрываю лицо руками и заставляю себя сидеть на месте, а не бегать нервно по кухне. Переживала, как удержать от кризиса любимого мужчину, но представить не могла такой простой ответ.

«Любовь — это совсем не просто, — говорит дух. — Истинные давно ломают об нее зубы. Генерал влюбился, представляешь? В маленькую девочку в больничной форме. Но совсем не за большие глаза и тихий голос. Ты стала для него свечой в темноте. Это он, а не ты с первого дня мотыльком летел на пламя. Знаешь почему? Ты наводишь порядок в его хаосе. Создаешь смысл его жизни».

Сердце сжимается, поверить невозможно. Теперь мне нужно время, чтобы все обдумать и осознать, но передышки нет. Наилий открывает глаза.

— Спроси духа, может ли он подселиться не в цзы’дарийца, а в эридана? Я переполнена информацией, пресыщена до тошноты. Реакция достигает пика и обрывается в ноль. Туда, где в полной тишине и пустоте звучит ответ Леха:

«Да, могу, госпожа».

Повторяю за ним механическим голосом дрона. Тело от слабости перестаю чувствовать, закрываю глаза, теряясь в пространстве, и слышу голос генерала:

— Тогда ты летишь со мной на Эридан.

Глава 21. Паразиты и кукловод