Игра в молчанку

Итак, что случилось с Элинор… Нам очень хотелось знать это, верно? Нам нужно было знать, но в течение нескольких дней после того злосчастного вечера, она упорно молчала, хотя мы и старались вызвать ее на откровенность. Увы, ни мне, ни тебе не удалось заставить ее поделиться с нами, открыться… Меня Элинор и вовсе избегала. Да, именно так, Фрэнк, – избегала. До этого момента я и не подозревала, что подобное осуществимо, но Элинор сумела это проделать, несмотря на то, что мы по-прежнему оставались под одной крышей. Никаких разговоров, никаких взглядов: стоило мне войти в гостиную или в кухню, как она тотчас выходила. Впрочем, ты помнишь, что по большей части она лежала у себя в спальне, лицом к стене, и вниз не спускалась. Примерно через неделю заехала Кэти, которая хотела ее куда-то пригласить, но Элли к ней даже не вышла. По ее настоянию мне пришлось сказать Кэти, что она плохо себя чувствует и не может никуда пойти. В общем, я ее почти прогнала, и это было ужасно!

Когда Кэти ушла, я на цыпочках поднялась обратно на второй этаж. Если Элинор и была нездорова, то природа ее заболевания оставалась для меня загадкой. Дверь спальни была закрыта неплотно, оставалась маленькая щель, сквозь которую можно было разглядеть кровать. Элинор задернула шторы и лежала – просто лежала и все, хотя на этот раз она смотрела не в стену, а на потолок. Я уже приготовилась войти, но стоило мне поднять руку, чтобы толкнуть дверь, как что-то кольнуло меня прямо в сердце. Может, дело было в ее пустом, невидящем взгляде? Меня до дрожи пугала одна мысль о том, что моя дочь будет смотреть на меня так. А вдруг она еще и отвернется? Я твердила себе, что это просто усталость, перенапряжение, упадок сил, и что сейчас лучше не давить на Элинор, не требовать от нее того, чего она все равно не может дать. Про себя я отмерила срок – месяц; мне казалось, этого будет достаточно, чтобы она пришла в себя и снова стала прежней. Впрочем, в глубине души я надеялась, что, быть может, Элинор заговорит со мной раньше.

Но моим надеждам не суждено было сбыться. Она замкнулась в молчании и говорила лишь по необходимости, да и то была краткой и немногословной. Похоже, эту черту характера она унаследовала от тебя, Фрэнк.

Отмеренный мною месяц был уже на исходе, когда мне представилась возможность поговорить с ней. Ее телефон испустил дух, и его нужно было нести в ремонт. «Это срочно, мама», – сказала Элли таким тоном, словно жить без него не могла. В тот день она как раз должна была идти на курсы по подготовке к шестому классу, поэтому именно мне, хоть я и так оплачивала ее счета, пришлось нести телефон в салон. У меня как раз была вечерняя смена, и когда я сказала, что займусь этим прямо сейчас, Элинор наградила меня таким теплым и признательным взглядом, какого я давно уже не видела.

Мальчишка-продавец в салоне с каким-то непонятным удовлетворением в голосе сообщил мне, что телефону капут. Что же делать, спросила я, и он посоветовал купить новый аппарат, добавив, что сможет перенести всю информацию из памяти и сим-карты на новый телефон – при условии, естественно, что в старом имеются резервные копии номеров, сообщений, контактов и прочего. Мне казалось, что это весьма вероятно, и я заплатила, сколько сказал продавец. Спустя несколько минут он вручил мне полностью готовый к использованию аппарат и, глядя на меня с той снисходительной жалостью, с какой продвинутые телефонные пользователи обычно глядят на женщин в моем возрасте, поинтересовался, какую картинку – с орхидеей или с тюльпанами – я хотела бы установить в качестве фона рабочего стола.

– Не знаю. Это телефон моей дочери, – сказала я, пока он перебирал различные изображения.

– Тогда оставим фон по умолчанию, – сказал он. – Все остальное я сделал в точности так, как было на старом аппарате. Да, напомните вашей дочери, что она должна установить пароль заново. Сейчас телефон не запаролен.

Я знаю, Фрэнк, ты мне не поверишь, но я не хотела смотреть. Ну или почти не хотела. Какая-то часть моей души продолжала сопротивляться тому, что́ я задумала. Рыться в чужом телефоне в поисках улик… Кажется, для этого есть даже специальный юридический термин. Доказательства, добытые незаконным способом, не принимает во внимание даже полиция, не так ли? Кроме того… сколько лет я потратила, пытаясь завоевать доверие Элинор, так неужели я сама, своими руками уничтожу это доверие? Нет, Фрэнк я не сделала бы этого, не будь ситуация такой скверной. Не сделала бы, если бы мы с тобой не балансировали на грани отчаяния, испытав все доступные способы узнать, что же произошло с нашей дочерью, что заставило ее замкнуться. Боясь передумать, я поскорее вернулась в машину и стала просматривать сообщения на телефоне.