Идеальное вторжение

На душе у Дмитрия Николаевича сразу стало легче. Таков человек. Когда ты не один, когда у тебя есть сподвижники, единомышленники или предшественники, гораздо легче отважиться даже на самый отчаянный шаг.

— Ладно, я согласен, — тихо произнес чиновник.

— Вот и замечательно, спидоносец ты наш! — ухмыльнулся Фитиль.

— Какой еще спидоносец?

— Обыкновенный. Надо же как-то объяснить, почему ты решился на заморозку. А то очень странно получается. Вроде, здоровый, преуспевающий человек, и вдруг отправился в непредсказуемое путешествие к далеким потомкам. Вот тебе ручка, бумага, пиши давай!

— Что писать?

— О том, как во время своей заграничной командировки ты вступил в половую связь… так, дай подумать, с кем же ты вступил в половую связь? Ладно, пусть это будет гражданин Эфиопии…

— Я этого писать не буду, — категорически заявил Ярош.

— Тебе не нравятся эфиопы? — удивился Фитиль.

— И эфиопы тоже. Но еще отвратительнее твое желание выдать меня за гомосексуалиста, — согласившись на заморозку, Ярош перестал бояться бандитов и повел себя так, будто являлся хозяином положения.

Фитиль закрыл глаза на резко изменившееся поведение пленника. Пусть покуражится. Будем считать, что это его невысказанное последнее желание смертника, которое принято исполнять.

— Жаль. Голубой спидоносец — это было бы убедительно. В смысле, что такой человек скорее решился бы на заморозку, чем просто больной СПИДом. Но я не буду настаивать. Готов согласиться и на молодую красивую француженку, — милостиво согласился Фитиль.

— Англичанку или немку, — поправил его Ярош. — Я не был во Франции.

— Хорошо, пиши, как есть. Тебе видней, — Фитиль дождался, когда чиновник закончит писать и предупредил: — «Крючок» у нас свой, если надеешься спастись, заявив ему, что оказался здесь против своей воли, то зря.

— Я понимаю. Разве сейчас может быть мафия без своего адвоката, — обреченно вздохнул Дмитрий Николаевич.

— Молодец, соображаешь. Тогда идем. Здесь рядом, только перейти из подвала на первый этаж, — сообщил Фитиль и коротко бросил Корнеплоду. — Развяжи человека.

Глава 23

Жара в Бишкеке стояла градусов под сорок, но Комбат не успел ее толком почувствовать. Едва он сошел с трапа самолета, его встретили и усадили в джип «Командор». Там работал кондиционер, создавая уютный микроклимат. Сопровождающим Бориса оказался молодой человек по имени Тимур. Он вместе с родителями уехал из Советского Союза много лет тому назад, едва представилась такая возможность. Тимур назвался военным переводчиком, хотя многоопытному Рублеву показалось, что круг его обязанностей несколько шире.

Американцы знали о возрасте Комбата и дали ему день отдыха, да еще Тимур поинтересовался:

— Может, одного дня мало, нужен второй?

— А от чего мне отдыхать? — спросил его Комбат.

— Ну как же? Дорога, дальний перелет.

— Так я же не сам летел, а на самолете.

Ну ладно, я — человек военный, что прикажут, то и сделаю, — решил Комбат, подумав, что помогать американцем можно и без лишнего рвения.

На следующее утро с военного аэродрома улетал транспортный самолет. Там забронировали места для Рублева и Тимура. Молодой человек пытался развлечь Бориса рассказами об Америке. Комбат слушал вполуха, только из вежливости. Странное дело, они находились высоко над землей, которая с одинаковым успехом могла быть хоть афганской, хоть гондурасской — какая разница на высоте нескольких тысяч метров. Однако на Комбата с какой-то особенной остротой нахлынули воспоминания. Словно исчезли многие годы, и он снова летел, чтобы возглавить свой батальон, повести его в очередной бой. Кажется, Тимур это понял и вскоре замолчал.

Бориса доставили в один из штабов союзнического контингента. Здесь были исключительно американцы, как пояснил Тимур, так как в Афганистане хватало представителей других англоговорящих наций. После общения со штабистами Комбат почувствовал горечь и обиду за свое государство. Ну почему мы не научились беречь людей так, как это делают в армиях бывшего вероятного противника?

Американцы составили довольно толковый план нового штурма долины, однако специально ждали Рублева. А вдруг русский командир скажет что-то важное и поможет спасти жизнь хотя бы одного американского солдата. Причем, как понял Борис, особо на это не надеялись, но все равно терпеливо ждали прилета Комбата. Информация Рублева оказалась более существенной, чем думали американцы. Конечно, годы многое стерли в памяти, но главные моменты остались. Например, коварная петля дороги, сверху целиком закрытая нависающими скалами. Она являлась идеальной ловушкой, в которую могли угодить наступающие войска. А еще американская разведка имела отдаленное представление о количестве и разветвленности горных ходов, используемых афганцами. Судя по лицам штабистов, они решили, что Комбат явно преувеличивает, однако и эти его слова взяли на заметку. Они добавили число бойцов, отряженных на захват господствующих высот.