Язык и идеологическая борьба

Буржуазно-националистические элементы все еще не перестают твердить, хотя им уже никто не верит, о «подавлении», «русификации» украинского языка и даже об отсутствии в нем литературно-нормативной упорядоченности, или стандартности. Причиной отсутствия этой стандартности, по мысли Ю. Тарнавского (журн. «Сучасність», 1972, март, стр. 54), является то, что, дескать, язык украинской эмиграции отличен от литературного языка Советской Украины (!). Мы можем только отметить, что прогрессивные украинские писатели, деятели, живущие на Западе, например Юрий Косач, Петр Кравчук и др., хорошо владеют украинским литературным языком, как и многие другие украинцы, находящиеся за рубежом на положении трудовой эмиграции. Все желающие изучить современный украинский язык могут иметь в своем распоряжении и научный, кодифицированный «Український правопис», и научные курсы украинского языка, многообразные научные монографии, и пособия для средней и высшей школы, и разнообразные словари, и другую литературу. Пожалуйста, изучайте, поможем! Украинский литературный язык звучит на высоких форумах Советской Украины, им пользуются на многих международных научных и общественно-политических конференциях. Тот же суржик, о котором уже упоминалось, не имеет никакого отношения к украинскому литературному языку, к его нормативности, или, пусть будет так сказано, – стандартности. Наш украинский литературный язык не требует иного признания, кроме признания украинского народа, его языкотворческого гения, его многообразной языковой жизни в УССР, в братской семье народов СССР, среди людей доброй воли всего мира. Этим украинским языком гордится и трудовая украинская эмиграция, для которой он родной и желанный. Кое-кто из буржуазно-националистических «исследователей» вообще считает упреки в недостаточности языкового развития на Украине пустым делом, ибо это «все у них имеется», и рекомендует заняться другими делами. Какими же?

Один из таких буржуазно-националистических идеологов, З. Мельник, следуя установкам своих предшественников, с откровенным цинизмом отметает «всякие там» разговоры о национальных языках, в том числе и о «родном украинском». Он пишет, что такие разговоры уже не являются достаточным средством для дальнейшего развертывания идеологических диверсий, направленных против социалистического строя.

«Меньше сентиментализма, трафаретности и идеологического догматизма… Проблемы языка никого не убеждают» (журн. «Визвольний шлях», 1971, № 1, стр. 12, 21 – 22).

Обычная трактовка «украиноведения» («которую у нас, – продолжает З. Мельник, – почему-то все поголовно сужают до языка, литературы и истории») этого автора и ему подобных не устраивает, и они, предав и нацию, и язык, призывают к черным диверсиям в борьбе с коммунизмом, с Советской страной, выполняют задания фашиствующей реакции, империалистических разведорганов.

Следует отметить, что вопросы социолингвистики, которые освещаются, конечно, с разных идеологических позиций, в последние годы занимают в американской языковедческой науке значительное место[30]. В ряде высказываний буржуазных ученых можно услышать и трезвую оценку языкового строительства в СССР, и это признание правды нашими противниками по идеологической борьбе является фактом многозначительным, характерным. Один из таких авторов, И.О. Гертцлер, отмечая успехи СССР в изучении иностранных языков его населением и в развитии национальных языков его народов, констатирует:

«Коммунисты полностью понимают, какую огромную роль играет язык как средство воспитания, они доказывают миру, что слова, особенно слова на родных языках народов, могут быть гораздо более эффективным оружием, чем бомбы»[31].

Мы можем дополнить, что это – идеологическая установка не только советских коммунистов, но и коммунистов всех стран мира и что она – их могучее оружие в идеологической борьбе против капитализма, за свободу народов, их культур и языков.

III