Янтарный телескоп

Уилл перепрыгнул через тела, Лира за ним, и они побежали что было сил; Пантелеймон, превратившийся в дикого кота, мчался за ними по пятам. «Где Ама?» — подумал Уилл и в ту же секунду увидел, как она бежит вниз по другой тропинке. «Теперь она в безопасности», — подумал он и через миг заметил далеко в кустах слабое сияние окна. Он схватил Лиру за руку и потащил туда. Они исцарапали себе лица, изорвали одежду, подвернули ноги, спотыкаясь о камни и корни, но нашли окно и упали в другой мир, на белые, как кость, камни под сияющей луной. Безграничную тишину вокруг нарушало только трещание насекомых.

И первое, что сделал Уилл, это схватился за живот; его рвало, желудок снова и снова сводило от смертельного ужаса. Теперь он убил уже двоих людей, не считая тех детей в Башне Ангелов… Уилл не хотел этого. То, что его заставил сделать инстинкт, было противно его телу, и Уилла, упавшего на колени, мучительно, кисло и сухо рвало, пока его желудок и сердце не опустели.

Рядом Лира беспомощно смотрела на него, качая на руках Пана.

Наконец Уилл немного пришёл в себя и огляделся. И сразу увидел, что в этом мире они не одни: маленькие шпионы тоже были здесь, их сумки лежали неподалёку. Их стрекозы порхали над камнями, ловя мотыльков. Человечек массировал плечо женщине, они оба сурово смотрели на детей. Глаза их горели так ярко, а выражения лиц были видны так ясно, что не оставалось сомнений в их чувствах друг к другу. Уилл видел: кто бы они ни были, это восхитительная пара.

— Алетиометр в моём рюкзаке, там, — сказал он Лире.

— Ой, Уилл, я так надеялась, что ты его найдёшь, что бы ни случилось. Ты нашёл своего отца? А мой сон, Уилл, — просто невероятно, что мы должны сделать, о, я и думать боюсь об этом… И мы в безопасности! Ты привёл меня в безопасное место…

Слова вырывались у неё так быстро, что она и не ждала ответов. Она всё вертела в руках алетиометр, привычно гладя тяжёлое золото, гладкий хрусталь и выпуклые колёсики.

Уилл подумал: «Он скажет нам, как починить нож!» Но сначала спросил:

— С тобой всё в порядке? Хочешь пить или есть?

— Не знаю…да. Но не очень. Всё равно…

— Нам надо убираться от этого окна, — сказал Уилл, — вдруг они найдут его и зайдут сюда.

— Да, правильно, — ответила она, и они стали подниматься по склону; Уилл нёс свой рюкзак, а довольная Лира несла сумочку, в которой лежал алетиометр. Краем глаза Уилл заметил, что маленькие шпионы последовали за ними, но держались на расстоянии и не представляли угрозы.

Над вершиной скалы был каменный уступ, который мог сойти за тесное убежище для них двоих, и, убедившись, что здесь нет змей, они сели под уступом и съели немного сухофруктов, запивая водой из бутылки Уилла.

— Нож сломался, — тихо сказал Уилл, — не знаю, как это случилось. Миссис Коултер что-то сделала или сказала, и я подумал о своей матери, и от этого нож повернулся, или зацепился за что-то, или… не знаю, что случилось. Но мы застряли тут, пока его не починим. Я не хотел, чтобы те человечки об этом знали: пока они считают, что я могу им пользоваться, я здесь главный, последнее слово за мной. Я подумал, что ты могла бы спросить алетиометр, и…

— Да! — тут же ответила Лира. — Да, я спрошу.

Она немедленно достала золотой инструмент и села так, чтобы лунный свет падал на циферблат. Заложив волосы за уши, прямо как её мать, она привычно начала крутить колёсики; Пантелеймон, превратившийся в мышь, уселся к ней на колено.

Едва начав, она взволнованно ахнула и посмотрела на Уилла: стрелка качнулась. Но прибор ещё не остановился, и она нахмурившись смотрела на циферблат, пока стрелка не замерла.

Она убрала алетиометр в сумку и спросила:

— Йорек? Он рядом, Уилл? Мне показалось, что ты его звал, но я решила, что это просто мои фантазии. Он и правда здесь?

— Да. Он может починить нож? Это сказал алетиометр?

— Ой, Уилл, из металла он всё может сделать! Не только броню, но и всякие мелкие, тонкие вещи… — она рассказала Уиллу о жестяной коробочке, которую сделал ей Йорек, чтобы посадить туда мухошпика, — но где же он?

— Рядом. Он пришёл бы, когда я звал, но, видимо, дрался… А Балтамос! Как он, наверное, испугался…

— Кто?

Он в двух словах объяснил ей, чувствуя, как щёки его горят от стыда, который, должно быть, испытывал ангел.

— Но я потом тебе о нём расскажу, — закончил он. — Так странно… Он мне столько рассказал, и, кажется, я тоже понимаю… — Уилл взъерошил волосы и потёр глаза.

— Ты должен рассказать мне обо всём, — твёрдо сказала Лира, — обо всём, что ты делал с тех пор, как она меня поймала. Ой, Уилл, у тебя всё ещё кровь? Бедная твоя рука…

— Нет. Отец её вылечил. Просто я ударил золотую обезьяну, и рана открылась, но сейчас уже лучше. Он дал мне мазь, которую сам приготовил…

— Ты нашёл своего отца?

— Да, в ту ночь, на горе…

Пока Лира промывала ему рану и накладывала свежую мазь из роговой коробочки, Уилл рассказал ей о некоторых последних событиях: о драке с незнакомцем и об озарении, случившемся с ними за миг до того, как стрела ведьмы нашла свою цель, о встрече с ангелами, о пути к пещере и встрече с Йореком.