— Я не об этом. Помните разговор с Дэном? Как вы его заколдовали?
Воллер сполз со стула.
— Точно, Дэн! Будь я проклят, я его заколдовал!
— Что-что?
— Знаете, будто мне вышибли мозги. Затем — вспышка! Какой-то парень в беде. Вроде бы этот Паджет. Я и не собирался ничего делать. А, выходит, сделал?
— В дни национальных праздников он превращается в слона.
Воллер опустил глаза и рассмеялся.
— В слона? Здорово! Как вы думаете, почему я это сделал?
— Понятия не имею!
Воллер перестал смеяться.
— У меня иногда бывают эти вспышки. Это довело мою жену. Она перестала понимать, с кем спит. Вот и тогда — вспышка… Погодите, эта девушка, блондинка… Как ее зовут?
— Энн Клеменс.
— Вот именно. Беда. Что-нибудь уже произошло?
— А что, по-вашему, должно произойти?
— Ох, — вздохнул Воллер. — Не помню. Но точно знаю, что заколдовал вашего друга, чтобы он в трудную минуту мог спасти девушку.
Макс зажег сигарету.
— Лучше бы вы рассказали, каких нам ждать неприятностей.
— Слушайте, Кирни, я не профессиональный колдун. Это как в бейсболе. Иногда кажется, что парень просто родился, чтобы играть. Так и я. Для меня это естественное состояние. Извините, приятель, ничего больше я сказать не могу. И не могу снять заклинание с вашего друга. Я даже не помню, как я это сделал.
— Значит, вы не можете сказать, какие неприятности ожидают Энн?
Нахмурившись, Воллер сказал:
— Собаки. Стая собак. Собаки, лающие во время дождя. Нет, не то. Не понимаю, как, но Дэн ее спасет. В этом я уверен.
— Сегодня вторник. В субботу он ожидает следующего превращения. Неприятности начнутся в ночь под Новый год?
— Дружище. Если у меня будет вспышка, я дам вам знать.
У двери Макс сказал:
— Вот вам мой номер телефона.
— Да бросьте, — ответил Воллер. — Если мне понадобится, я узнаю.
В среду вечером Макс подошел к старому викторианскому дому и открыл тяжелую дверь. Сквозь витраж, на котором переплелись орлы и цветы, на стену, разрисованную девочками, лошадками и собачками, и широкую лестницу падал яркий свет.
— Макс Кирни? — спросила Энн, перегнувшись через перила.
— Привет, Энн. Ты не занята?
— Пока свободна, но попозже должна буду уйти. Я только что вернулась с работы.
— Я проезжал мимо и подумал, дай-ка зайду.
— Мы не виделись несколько месяцев, — сказала девушка. — Заходи.
Энн была в белой блузке и черном трико. Она выглядела не такой уж худой, как прежде казалось Максу. Ее светлые волосы сзади перехватывала тонкая черная ленточка.
— Я тебе не помешаю?
Энн покачала головой.
— У меня еще есть время.
— Замечательно. — Макс достал сигареты и сел на старое кресло, которое ему указала Энн. Девушка устроилась на диване напротив.
— Что-то с Дэном?
Прямой верхний свет нежно касался ее волос.
— Угадала.
— Какие-нибудь неприятности?
— Нет, — сказал Макс. — Он думает, что это ты можешь попасть в беду.
Девушка облизала губы.
— Дэн слишком болезненно воспринимает некоторые обстоятельства.
— Я знаю, что ты имеешь в виду.
Макс протянул ей сигареты.
— Нет, спасибо. Дэн нервничает из-за Кеннета Вестерленда.
— Не только.
— Макс, — сказала Энн, — я работаю у Кена уже два года. Мы часто встречаемся. Дэн не должен нервничать по этому поводу.
— Вестерленд не доставляет тебе никаких неприятностей?
— Кен? Конечно, нет! Я до сих пор не дала ответа Дэну только потому, что не хочу ранить Кена.
Нахмурившись, она отвернулась. Потом снова повернулась к Максу и стала так пристально его разглядывать, словно увидела его впервые.
— Что я говорила? Ладно, не обращай внимания. А теперь мне уже пора собираться.
— Если тебе что-нибудь понадобится, — сказал Макс, — дай мне знать.
— Что?
— Я сказал, что…
— О, да, если мне что-нибудь понадобится… Прекрасно. Да, но если я собираюсь идти на обед, мне нужно переодеться.
— Ты занимаешься современными танцами?
Энн открыла ему дверь.
— Трико? Нет, это просто удобно, — она мило улыбнулась. — Спасибо, что зашел.
Дверь закрылась. Макс постоял в холле, зажег сигарету и направился к выходу.
Стемнело. Зажглись уличные фонари, повеяло ночным холодом. Макс забрался в свою машину и стал наблюдать за входом в дом Энн.
Фасад дома был богато разукрашен безвкусным резным орнаментом. Над входом красовался внушительный белый деревянный портик с остроконечной крышей.
Приблизительно через час к дому подъехал серый «мерседес» Вестерленда. Кеннет Вестерленд был высоким худым мужчиной тридцати-тридцати пяти лет. Толстое с пышными щечками лицо не соответствовало его худому телу.
Неся в руках маленький чемоданчик, Вестерленд вошел в дом, а Макс, выйдя из машины, не спеша, перешел улицу и остановился около угла дома Энн. Потом он прошел по газону, прячась в тени, встал на мусорный бак и, подтянувшись, ухватился за поручни пожарной лестницы.
На первой площадке Макс выкурил сигарету. Потом поднялся и перелез на крышу портика. Распластавшись на крыше и с трудом удерживаясь в наклонном положении, Макс под защитой плюща и шток-розы стал наблюдать за тем, что происходило в гостиной Энн.