Я вылечу твою собаку

Дом Берри располагался на берегу океана в Пасифик-Пэлисейдс, престижном и дорогом районе Лос-Анджелеса. Это тихое место облюбовали себе многие звезды. Здешние жители поименно знали друг друга – семейственность и атмосфера высшего общества царили в центре города. Добраться без автомобиля до местных элитных бутиков и богатых картинных галерей из других районов Лос-Анджелеса было достаточно сложно. Пасифик-Пэлисейдс прославился своими великолепными ландшафтами и как место, «где горы встречаются с морем». Серферы из Малибу не забывали про красивые пляжи этого волшебного уголка.

Ворота распахнулись, пропуская нас внутрь. Мы пересекли небольшой сад и притормозили около невысокого симпатичного дома дымчато-серого цвета. Нас встречал немолодой мужчина, по виду управляющий. Около него крутились юлой четыре добермана. Когда Леон вышел из машины, собаки подбежали и грациозно сели перед хозяином, виляя хвостами. Я даже не удивилась, что у Берри есть своя идеально выдрессированная стая. Леон, приласкав четвероногих охранников, открыл дверь с моей стороны. Собак я никогда не боялась, и они отреагировали на меня спокойно. Берри довольно кивнул.

– Серьезная у тебя команда.

– Это не все, в вольере сидит еще несколько забавных разнопородных экземпляров. Но для начала покажу дом, – улыбнулся Берри и сделал знак следовать за ним. – Я недавно приобрел это жилище. Все имение состоит из трех построек: главной – с четырьмя комнатами, гостевого домика – с двумя спальнями, лофта – с библиотекой, тренажерным залом и кабинетом. Снаружи разбит тенистый сад с открытым камином, я предпочитаю обедать там. Есть спа и джакузи, вольеры для собак. Но знаешь, что повлияло на мое решение купить именно эту резиденцию?

– Шум океана. Я слышу его отсюда.

– Мыслишь правильно, моя прелесть! – Леон обнял меня за плечи, и мы вышли на открытую террасу с бассейном, возвышающуюся над Атлантикой.

– Это не может быть правдой!

– Я рад, что тебе понравилось. Сегодня мы пробудем здесь весь день, и ты сможешь узнать разные укромные места, – это прозвучало двусмысленно. – А теперь пойдем, я провожу тебя в комнату, которую можешь обустроить, как заблагорассудится, если, конечно, ты не передумала.

– Что не передумала? – удивленно развернулась я к нему. – Ты меня все еще проверяешь на прочность, как лабораторную мышь? Пристрели сейчас, так будет менее хлопотно.

Взгляд Леона вспыхнул, и он прижал меня к стене. Ну, и магия у него! Но я выдержала и не отвела глаз, упрямо закусив губу.

– Ты до конца не осознаешь, на что соглашаешься, голубка. Я и мое окружение… Все это непросто… Но я очень хочу, чтобы ты стала моей, по-настоящему моей, безоговорочно, понимаешь? И совершенно не желаю, чтобы сбежала через пару месяцев.

– Если ты не потомок Синей Бороды, то прочее меня не пугает.

– Тогда будь послушной девочкой, и мы не поссоримся.

Моя предполагаемая комната пришлась по душе. Витражная стена открывала красивую панораму сада. Зал с музыкальной установкой при моей любви к танцам был пределом мечтаний, не хватало только зеркал.

– А кровать? – удивленно повернулась я к хозяину дома.

– В моей спальне… В нашей, я хотел сказать.

– Спасибо, Леон, мне очень нравится здесь!

Я подошла к полке с дисками, выбор был колоссальный. Нажав на установке кнопку «пуск» и услышав, как из динамиков полилась волшебная «Серенада Солнечной долины», я закрыла глаза и закружила по комнате в такт музыке.

Глава 4 Первое искушение

Три месяца подряд Берри лепил из меня хирурга, но я теряла сознание, стоило запаху крови ударить мне в нос.

– Скальпель, зажим, еще зажим, тампон, отлично, – строгий учитель оторвался от разверстой брюшной полости огромной собаки и подмигнул мне. Хирургическая маска скрывала половину лица очаровательного доктора, и я больше любила наблюдать за его глазами, чем за руками. Как ни старалась не смотреть вниз, но запах железа, источаемый эритроцитами, в очередной раз ударил мне в нос.

– Леон…

Стены поплыли вправо, язык онемел, но у Берри всегда был наготове флакончик с солью. Колин, его ассистент, сунул противного запаха снадобье мне под нос. Отпускало медленно. Ко всем бедам сегодня добавилось чувство тошноты.

Берри закончил операцию, и помощник вышел, оставив нас одних.

– Вставай, моя дорогая. Зашиваем, давай иглу.

Пощады в клинике мне не было, но я успела проникнуться искренним уважением к Леону-врачу. Он был профессионалом, но маниакальная решимость привить любовь к ветеринарии той, что ночами бредила о сцене, выглядела утопией. Берри считал, что компенсацией могло служить знакомство возлюбленной со звездными хозяевами пациентов.

На днях разродилась черная свинья актера Джона Килта, которая жила на правах домашнего любимца. Поросятам помогала появиться на свет я, а мужчины попивали коньяк и курили сигары на террасе.

– Красивая девушка и с воспитанием. Где ты откопал такое чудо?