Я в роду старший

На постоялый двор отправились втроем. Сергей прихватил с собой Траина и Ратшу.

Негоже целому десятнику в одиночку ходить. Даже к скоморохам.

Раньше Сергей в этом приюте путешественников не бывал. И жалеть об этом не стоило. То был явно не лучший из постоялых дворов Белозерья и окрестностей. Располагался в полукилометре от городских ворот и ухоженным не выглядел. Снег на дорожке, ведшей к полуоткрытым воротам, толком не убран, створка ворот висит криво. Двор, впрочем, был расчищен и дерьмо не убрано только в одном месте: там, где стоял попугаисто раскрашенный возок на полозьях, рядом с которым страдал мелкий тощий мишка. Увидавши дружинников, медвежонок повел себя нетрадиционно для опасного хищника. Заплясал на задних лапах, протягивая переднюю за подачкой. Скомороший зверь, не иначе.

Добрый Ратша метнул кусок лепешки, который медвежонок поймал не пастью, а лапами. Как ребенок – ладошками. Поймал и с лапы же, аккуратно, слизнул.

Уж не тот ли это мишка, которого попытался присвоить Велигур?

– Глянь-ка, – сказал Сергей Траину. – Знакомая зверушка?

Нурман пригляделся:

– Ага. Тех шутов, что в святилище вашего бога кувыркались, пока главный их не выгнал.

– Точно? – на всякий случай спросил Сергей.

– У него проплешина на задней лапе и левое ухо криво торчит.

Ухо – да, так и есть. А проплешину Сергей в тот раз не заметил. Молодец Траин. Наблюдательный.

– Цепкий у тебя глаз, – похвалил Сергей. – Раз мишка тот, то и хозяева у него могут быть те же самые. Только они, думаю, не совсем шуты.

– Ско-мо-ро-хи, – по-словенски, по слогам тщательно выговорил Траин. – У нас тоже такие есть. Ходят по дорогам, людей веселят, песни поют, на тальхарпах[17] пилят, дудят. Точно как эти.

– Эти не только дудят, – заметил Сергей. – Эти на капище пожар устроили и мишку своего забрали.

– Ловко, – Траин одобрительно хмыкнул. – Они мне уже нравятся.

– А мне нет, – сказал Сергей. – Ратша, за нашими сбегай. Пусть придут с оружием и не медлят. Дёрруду про пожар на капище расскажи. И добавь: по моему разумению, это они капище Волохово подпалили. Давай бегом! А мы с тобой, Траин, пока внутрь заглянем. Думаю, здесь они, наши поджигатели.

По уму, стоило бы подождать подкрепления, но Сергею не терпелось. Тем более он – на своей территории. Чужаки рыпнуться не рискнут.

Внутри, в трапезной, было пусто, слышен был звук растирающего зерно песта, вкусно пахло жарящимся мясом. Сергей сглотнул слюну и позвал:

– Эй, Есеня!

Выглянула простоволосая тетка лет под сорок. Рожа недовольная, руки в муке. Буркнула:

– Чего надоть?

Но углядела золотой пояс, ощерилась редкозубо, поклонилась в пояс:

– Что угодно княжьему человеку? Хозяина кликнуть?

– Хозяин твой мне не нужен. Скоморохи у вас живут. Старшего позови.

Может, баба не сказала про старшего, а может, скоморохи не обратили внимания на ее слова, только вышли они все разом. Трое женщин и пятеро мужчин. Возраст где-то от шестнадцати до тридцати.

Там, на капище, издали, они выглядели именно скоморохами, но даже тогда вызывали серьезные подозрения. Особенно тот, высокий. Который куда больше на нурмана похож, чем на представителя какого-нибудь из словенских племен.

Нет, одеты они были и тогда и сейчас правильно: небогато и пестренько. А вот двигались…

Очень аккуратно они двигались. Можно, конечно, списать на скоморошьи акробатические навыки, вот только никакой особой акробатики Сергей на капище не увидел. И встали грамотно. Не кучкой, а полукругом. Мужчины впереди, женщины – за ними. И взгляд у мужчин особый, «рассеянный», которой позволяет отслеживать опасность боковым зрением. А еще – оружие. Простыми ножами не ограничились. У двоих – топорики. Лесорубу такие маловаты, а вот воину – в самый раз. А у того, похожего на нурмана, на поясе ножны почти метровой длины. И шрам характерный, тонкий, краем в бороде прячется. Такой остается, если самым кончиком клинка задеть.

Так, что еще? Одежда на скоморохах сейчас – не для зимних прогулок. А если гулять не собираются, зачем топоры?

Сергей медлил. Можно было сделать вид, что ничего не заметил. Просто сообщить, для чего пришел. И послушать, что ответят.

Но правильно ли это? Сергей был готов поставить золотой динарий против дихрема, что «нурман» со шрамом видел, как Сергей срисовал и оценил их «дополнительное» вооружение.

Интуиция прям-таки верещала об опасности.

Сколько времени понадобится Ратше, чтобы привести подкрепление? Минут десять?

Разумно было бы подождать, но азарт уже кипятил кровь. Азарт и уверенность: не рискнут они напасть на княжьего гридня, если можно будет без этого обойтись.

Засунув пальцы под золотой пояс гридня, Сергей бросил высокомерно:

– Кто такие? Откуда?

– Путники мы, – ответил шрамированный.

В лицо не смотрит, но это нормально. А вот то, что у девки помоложе на большом пальце – колечко любопытное, уже интересно. Характерное такое колечко. С выступом. Кольцо лучника называемое. И не абы какого лучника, а мастера. А лук-то сам где? В комнате остался?

– Путники, значит…