Я - Русский офицер!

Машина радиосвязи стояла во дворе одного из домов и ее торчащие антенны, среди крыш крытых соломой, выдавало присутствие в деревне немцев. Голод вновь напомнил о себе, и желудок заурчал, словно расстроенный полковой оркестр. Надо было идти. Валерка снова взглянул на карту, выбирая место, где можно было обойти эту деревню, оставаясь незамеченным. Справа на карте была помечена речка, через которую был проложен мост. По всей вероятности, на мосту мог стоять немецкий караул. Слева, было огромное поле, пройти через которое также не представлялось возможным. На поле немцы дрессировали собак, и этот факт сразу исключал продвижение в этом направлении.

Ползком, а где и перебежками, Валерка двинулся вправо. Нестерпимая жажда подстегивала его держаться вблизи воды, да к тому же Краснов не терял надежды найти попутно какую-нибудь рыбацкую снасть с рыбой, чтобы хоть чем-то утолить свой голод. Пробираясь сквозь заросли, он вышел к реке. Припав к воде, он с жадностью стал пить ее, наполняя желудок живительной и прохладной влагой. На какое-то время, голод вновь отступил.

Река петляла среди зарослей ивняка, крапивы и черной ольхи. Крутые берега местами переходили в песчаные отмели и каменистые плесы. Река была неглубокой, местами вода доходила до пояса, но в основном выше колена не поднималась. Идти по реке было более удобно, чем продираться через заросли крапивы, которая была фактически высотой в человеческий рост. Местами река образовывала и большие виры, где могла водиться рыба, но никаких рыбацких снастей он в них так и не нашел. Пока было тихо.

Как Краснов не заметил полицая, было непонятно. Когда до моста оставалось не более сотни метров, Валерку кто-то окрикнул:

— Эй, мужик, и куда ты так спешишь? Чай заблудил?

Краснов выхватил пистолет, ориентируясь на голос, но тут же звук передернутого затвора винтовки насторожил его.

— Не балуй, летчик! Брось свою пушку, и подними руки вверх! — приказным тоном сказал неизвестный.

Краснов так и застыл среди реки, словно цапля при виде плывущей жабы.

— Давай, давай, летун, бросай свою пушку и двигай сюда! Видали мы, как ты, вчора в трясину хряпнулся. Я думал уже утоп, а ты, курва жив! Не берет же вас окоянный!

В этот момент Краснов все же увидел полицая. Он стоял за толстой ивой, держа в руках немецкий карабин. Тут же на рогатке лежала удочка. Полицай, по-видимому, ловил рыбу, и Валерка не сразу заметил его среди этих прибрежных зарослей.

— Че стоишь! Давай, вылазь на берег! — сказал полицай. — Я, тебе сказал, пушку свою брось!

Краснов бросил пистолет в воду и с поднятыми руками вышел на берег. Только здесь он рассмотрел полицая. Тот, ткнув стволом в спину, приказал идти в сторону моста. Краснов, держа руки вверх, вышел на поляну. Пройдя через нее, он увидел около деревянного моста на обочине, вырытое пулеметное гнездо. На бруствере из мешков с песком стоял немецкий пулемет. Здоровенный немец в пилотке и в майке с орлом на груди, сидел на мешке и ел гороховую кашу, держа в руках солдатский котелок. Второй немец сидел на мосту на перилах и ловил рыбу струганной из орешника удочкой.

— Эй, Вальтер, принимай гостя! — сказал полицай немцу.

— О, дас ист русиш флюгер! Вундава! Ком, ком майне либе фройнд! Ду ист майне гаст хойте! (О, это русский летчик! Прекрасно! Он сегодня будет моим гостем!) — сказал немец, откладывая в сторону котелок. — Вили, Вили, ванден цу унс дер русише гаст гекоммен! (Вили, к нам пришел русский гость!) — обратился он к сидящему на мосту солдату. Тот поставил удочку, облокотив ее на перила, а сам слез и подошел к Краснову, улыбаясь во всю ширину своего рта.

— Я, Вальтер, натюрлих! Дизе ист русише Ферфлюхтер флюгер шайсе нихт! (Да, Вальтер, это не летчик. Это вонючее, летающее дерьмо!).

Валерий прекрасно знал немецкий язык и понял, что немец назвал его вонючим, летающим дерьмом. Он, выдержав паузу, пока немец обыскивал его, и после того, как тот достал планшет с картой, Краснов сказал на немецком языке:

— Их бин ист русише официре унд нихт ферфлюхт шайсе! Ест Ире Люфтваффе флюхт шайсе! (Я, русский офицер, а не вонючее дерьмо. Это ваши Люфтваффе летающее дерьмо!), — сказал Краснов, гордо держа голову вверх.

— О, дас ист фантастишь! Дисе русише Иван загт дойче шпрахе гут! Унсере гауптман вирд цуфрайден саин! (О, это фантастика! Этот русский Иван отлично говорит по-немецки! Наш капитан будет очень доволен!).

— Да, господин фельдфебель, я хорошо говорю по-немецки! — сказал Краснов, перейдя на язык врага.

Фельдфебель расстегнул планшет и стал вытаскивать из него карту, письма от матери, конспекты по пилотированию и фотографию, где Валерка сидит в кругу немецких офицеров.

— Это что, ты? — спросил он Краснова, показывая пальцем на его фото.

— Да!

— А это кто? — спросил немец, с любопытством разглядывая своих соплеменников.

— Это легион «Кондор». Ваш говняный Люфтваффе! — ответил Краснов по-немецки.

— Вальтер, ты только посмотри, этот Иван знает наших летчиков! Его надо доставить на аэродром. Пусть они с ним и разбираются! Может он очень ценная птица?