Я хочу, чтобы... (СИ)

— Дай ещ… О, Аллат! Что со мной?

— Моя вина, хозяин, — еле слышно отозвался мальчик, припав к земле. — Вам нельзя больше. Это плоды Аттавии, дерева алчности. Но они придали бы вам сил…

— Алчности? — ошеломлённо выдохнул Амин.

— Да, хозяин, — сжавшись, пробормотал Насим.

Амин глубоко вдохнул. Выдохнул. Вытер губы и протянул мальчику руку.

— Спасибо.

Насим медленно поднял на него взгляд. И вдруг тихо спросил:

— Вы спасли меня, хозяин. Почему?

Амин изумлённо уставился на него.

— Что? А-а-а… Конечно, я тебя спас. А почему не должен был?

Насим смотрел на него, и юноше стало не по себе от его взгляда.

— Потому что я забочусь о тебе… почему это тебя удивляет?

— Я хотел умереть, — по-прежнему смотря Амину в глаза, произнёс Насим. — И вы из-за меня оказались здесь. Я хотел умереть, и мне было всё равно, что произойдёт со всеми вами. Вы не должны были… Не должны были мне помогать…

— Так, всё, я не понимаю, что ты бормочешь, — не выдержал Амин, хватая его за плечо и заставляя встать. — Пойдём-ка лучше осмотримся, — и уверенно направился дальше в джунгли.

Насим, открыв от удивления рот и впервые за долгое время забыв о почтительности, засеменил за ним.

Остров казался пустынным — первые полдня. Потом до Амина дошло, что это не он такой маленький, просто они ходят по кругу.

— Да что же это за место такое! — отодвигая самодельным посохом лиану, не выдержал юноша, когда пляж показался в очередной раз, но отнюдь не с той стороны, где ему следовало появиться.

Насим, шедший позади, покачнулся и попытался упасть на Амина.

— Простите, хозяин…

Амин помянул шайтана, провёл распушим языком по сухим губам, с тоской посмотрел на плещущиеся совсем неподалёку волны.

Ну не в пустыне же они, чтобы умирать от жажды! Если некто не пускает их к ручью, значит, придётся добывать воду самим.

Амину не нравилось вспоминать уроки походной жизни, которые давали всем шехзаде, но иногда и они могли пригодиться.

…Насим немного ожил, когда ему в рот с широкого листа полилась вода. Жадно выпил всю и даже слабо улыбнулся.

— Спасибо, хозяин. Только это всё равно зря.

— Что значит, зря? — откладывая лист и подкармливая разведённый огонь приготовленными заранее ветками, поинтересовался Амин.

Может, мальчик просто бредит?

— Зря, — повторил Насим. — Мы всё равно умрём, хозяин. Лучше уж от жажды, чем…

— Чем? — переспросил Амин, когда мальчик замолчал. — Насим, ты что-то знаешь про это место?

Аллат, откуда мальчишке-рабу что-то там знать?

Насим вздохнул. Бросил на юношу короткий взгляд.

— Кажется, да, хозяин. Я не уверен, но пока всё сходится. Говорят, единственное место, где растут плоды алчности, а ещё счастья, любви, богатства, справедливости и гармонии — это сад джинов.

— Что-то это не похоже на сад, — хмыкнул Амин.

Мальчик покачал головой.

— Но это единственное место, хозяин. В любом случае, если нас убьют этой ночью, значит, это он.

Амин уставился на него.

— Убьют? Джины?

— Да, хозяин.

— А других предположений нет? — тоскливо спросил юноша, подкладывая очередную веточку в костерок.

— Боюсь, что нет, хозяин.

Амин вздохнул.

— И где носит этого маленького паршивца, когда он так нужен?.. Валида, — добавил он в ответ на недоумённый взгляд.

Насим отвернулся.

— Удача не бывает постоянной, хозяин.

Амин недоумённо глянул на него и лёг на спину.

— Ну а до ночи нам ничего не угрожает? В саду джинов.

— Не уверен, хозяин, но, скорее всего, да.

— Тогда я — спать, — зевнул Амин. — Расскажешь потом, откуда всё это знаешь.

Насим побледнел, отводя взгляд. Но больше не произнёс ни звука, глядя на ластящиеся к берегу волны.

* * *

— Какой красивый мальчик… — вздохнули рядом.

— Да… Мне всегда нравились светловолосые, — выделился из мелодичного хора женский голос.

— Да что ты, сестрица, — хмыкнул второй, — у твоего последнего султана были темные кудри.

— Вот-вот, я как разглядела, так сразу его оставила, — протянул первый. — Вот ещё, иметь чёрного, как ночь, как шайтан, ребёнка… у-у-ужас!

— Да ладно вам, сестрицы, — перебил третий, — какая разница, какого у него цвета волосы, лучше взгляните на его грудь!

— И руки… — вздохнул первый. — Такие гладкие…

— Это потому, что он не моряк. Ненавижу моряков, — отозвался второй. — Приелись.

Ему вторили первый и третий, соглашаясь.

Амин вздрогнул и открыл глаза. И тут же отпрянул. А девушки, склонившиеся над ним, наоборот, прильнули. Все трое, похожие друг на друга, как капли воды, и красивые, как жаркая ночь. Тонкие пальчики скользили по груди юноши, темные завитки локонов щекотали лицо, алые губы пробегались от шеи к ключице, чёрные глаза завораживали, очаровывая, заставляя забыть, кто ты, зачем ты здесь, что ты делаешь…

Амин до крови прикусил губу, и одна из красавиц тут же попыталась прильнуть к ней, но юноша вывернулся.

— Сайеды… что… кто… — задыхаясь, пытался справиться с собой Амин.

Девушки рассмеялись, подходя с разных сторон.

— Ну что ты, чужеземец?

— Неужели не хочешь получить самую незабываемую ночь в своей жизни?

— Такого у тебя никогда больше не будет…

Амин блаженно вздохнул и краем глаза заметил спящего у огня Насима. Игра света и тени, но мальчик казался бледным до мёртвой синевы.