Я – Игрок

Первым делом вместе с жителями Угорья мы очищаем башню от всего лишнего. Голова лично и с большой благодарностью выносит из храма алтарь богов, чтобы затем отнести его в свой дом. Единственное, что мы оставляем в башне – это деревянную мебель. Затем, набрав побольше сена, мы раскладываем его по всей башне, снизу до верху. Если задуманное мной получится, то сегодняшней ночью это место превратиться в огромный полыхающий костёр.

После этого мы собираем всё имеющееся масло, а также другие легковоспламеняющиеся жидкости, и, разлив всё это в самые различные тары, также размещаем в нужных местах по всей башне. Вместе с деревом и сеном это послужит хорошим топливом для жаркого пламени.

Когда приготовления в башне окончены, селяне втыкают колья на равноудалённом расстоянии друг от друга, и закрепляют на них факелы. С наступлением темноты нам предстоит зажечь их, чтобы осветить большую часть Угорья – от кладбища до храма богов. Я благодарю волю случая, что в селении оказывается достаточно инвентаря, для реализации задуманного мной плана.

Плана, который отчасти кажется мне дико безумным. В то же время я уверен, что всё получится.

Когда мы вместе с селянами завершаем все необходимую работу, до заката остаётся ещё несколько часов. Наспех перекусив, мы укладываемся спать – перед грядущей ночью нам необходимо отдохнуть.

Наёмники засыпают практически мгновенно, и вскоре комнату оглашает их мирное дыхание. Я же долго ворочаюсь, не в силах сомкнуть глаз. Беспокойство предстоящего сражения терзает моё тело и мой разум. Я не хочу больше терять своих спутников, не желаю видеть смерть.

Я встаю с постели и решаю немного побродить по селению. Может, так мне удастся нагнать сон?

За порогом дома я встречаю его хозяйку. Прислонившись к стене, она просто стоит, глядя в небо.

– О, милорд, вам не спится? – говорит она, заметив меня.

– Да. Решил, что свежий воздух мне не повредит.

– Милорд, могу я вас кое о чём попросить?

– О чём же?

– Нашей соседке не сегодня-завтра рожать, а у неё с рождение больное сердце. Повитуха говорит, что она может не пережить роды, если у неё случиться приступ.

– Хотите, чтобы я помог принять роды? – удивляюсь я. – Колдовских карт для таких случаев не существует.

– Но вы же можете вылечить ей сердце? Я слышала, что у вас есть такая карта…

– «Полное исцеление», – подсказываю я. – Это заклинание может излечить практически любой недуг, это правда. Но перед врождёнными заболеваниями оно, увы, бессильно.

– Вы хотите сказать, что ничем не сможете ей помочь? Я думала, что магия…

– Творит чудеса? – я горько улыбаюсь. – Иногда это так. Но, к сожалению, не всегда. Мне жаль, правда. Но я ничем не смогу помочь вашей соседке.

Женщина кивает, закусив губу. Мне хочется сказать что-то в своё оправдание, как-то загладить свою вину за неспособность помочь, но я понимаю, что никакие мои слова не исправят ситуацию.

– Вам нужно отдохнуть, милорд, – говорит женщина, слегка улыбнувшись.

В её голосе слышатся нотки грусти.

Я киваю и направляюсь в дом. Оказавшись снова в постели, я долго ворочаюсь, не находя себе место. В конце концов, мне всё-таки удаётся уснуть.

Глава 25

Солнце полностью скрывается за горизонтом, где на западе простирается холмистая равнина. Небо быстро темнеет, и на его полотне уже появляются первые точки звёзд. Треск факелов, освещающих округу, нарушает тишину – кроме них и лёгкого ветра, дующего с севера, в Угорье не услышать ни звука.

Селение будто вымерло. И отчасти, так и есть.

Выбор падает на несколько домов, включая жилище Головы, под которыми имеются просторные подвалы – именно в них укрылись все местные жители, всего сто шестьдесят восемь человек. Там, снабжённые необходимыми припасами, и забаррикадировав входы, они должны будут переждать эту ночь. В тесноте, но зато в относительной безопасности.

Чего не скажешь о других людях. О тех, что стоят сейчас в сотне шагах от кладбища, недалеко от бывшей могилы, на месте которой сейчас зияет чернота провала – входа в подземный тоннель. Именно отсюда должны появиться кровожадные создания, которых находящаяся неподалёку троица попытается остановить.

Я тоже здесь.

Меня зовут Саймон Трант, и мне страшно.

Я уже сражался с порождениями ночи, убивал их. Но тогда, на постоялом дворе (кажется, что с того дня прошла уже целая вечность) это было беспомощное создание, не способное даже защищаться. В катакомбах же, мне в каком-то смысле помогло окружение – замкнутость пространства, Люф, погибший на моих глазах, и Кристина, которая была ранена и, скорее всего, нуждалась в моей помощи. Сейчас она в безопасности, а мне предстоит сражаться с противником на открытом пространстве.

Не стану утверждать, будто в этот раз у меня нет мотивации. Она есть, ведь я сражаюсь ради того, чтобы жить. Как и ради того, чтобы жили другие. Но кроме мотивации есть и страх, которого раньше не было во мне. Даже тогда, в темноте подземелья, когда казалось, что выхода нет. А собственный страх куда опасней реальных противников, ведь он может погубить тебя твоими же руками.