Я беременна, профессор!

– Ты сомневаешься? – отстранившись, жена посмотрела на меня с удивлением.

Пришлось пояснить:

– Моя бывшая говорила, что в постели со мной у нее такое ощущение, что она не женщина, а объект изучения.

Услышав это, Даша поморщилась.

– Я не хочу слышать про твоих бывших.

– Ты не ответила.

– Я чувствовала себя настолько женщиной, как никогда раньше. Этого достаточно?

Я покачал головой.

– Нет. Мне, наверно, никогда не будет тебя достаточно.

И, хмыкнув, добавил:

– Но все-таки давай поедим.

Даша, совместный завтрак, умопомрачительный секс – все это было хорошо настолько, что по спине снова пробежал холодок.

Что останется от этого едва зародившегося мира на двоих, если она вдруг узнает правду?..

– О! Я это просто обожаю! – воскликнула Таня, когда мы сидели на моей кухне (как-то очень быстро получилось начать думать о новом доме как о жилье, принадлежащем и мне). – Будем переделывать здесь все!

– Нет! – мигом откликнулась я. – Никакого всего. Кардинально ничего менять не будем, но пару деталей я бы точно переделала.

– Ладно, – согласилась подруга, поглаживая сидящего на ее руках котенка. – Хотя, я уверена, ты и сама увлечешься в процессе.

О, она была очень права относительно этого пункта! С моим мужем я часто увлекалась в процессе и речь шла о самых разных вещах. О сексе – в первую очередь. И мне, и Альберту уже очень хотелось, чтобы ребенок наконец родился и мы смогли бы отдаться той страсти, что снедала нас во время того, как мы занимались любовью. Я и подумать не могла, что способна испытывать в постели такое!

Ни с одним мужчиной до этого я не ощущала и десятой части подобного. Да и думать о других мужчинах теперь совсем не хотелось. Альберт давал мне все и даже больше. И я старалась отвечать ему тем же – окружала, как могла, заботой, собиралась сделать все, чтобы он чувствовал себя рядом уютно.

– Ну, тогда давайте уже поедем! – постановила Люда и мы отправились по магазинам тесной девчачьей компанией.

Было решено немного обновить то, что требовало обновлений, ну и присмотреть что-то для будущей детской комнаты. Сейчас меня настолько увлекали мысли о скором материнстве, что я даже немного отстранилась от учебы.

«Иванова, ты где-то витаешь, кажется?» – то и дело спрашивали преподаватели на лекциях. И были правы – я действительно витала в облаках, испытывая самое настоящее счастье.

– Смотриииии, Дашкааа! – воскликнула Таня, указывая на детский отдел в торговом центре. – Давай зайдем! Я куплю будущему крестнику пинетки!

– Это не очень хорошая идея, – откликнулась я, с сомнением глядя на крохотные костюмчики, выставленные на витрине. – Примета такая есть – ничего не стоит покупать ребенку до момента, пока он родится. Ну или хотя бы до поздних сроков.

– Даш, ей-богу! Неужели ты в это веришь? – фыркнула Таня и увлекла меня в сторону магазина. – Если что – мы просто посмотрим.

Наше «нам только посмотреть» в итоге закончилось тем, что к кассе мы подходили с охапкой ползунков, погремушек и даже с машинкой на управлении.

– Пойдет и девочке, и мальчику, – решила Люда, положив игрушку в корзину. – А если что, Веник явно будет не прочь вспомнить о детстве и сам.

– Перестань называть его так! – возмутилась я мгновенно.

– Ну, прости. Сложно избавиться от прошлых привычек.

Мы прошли к кассе, и тут я вдруг ощутила первое беспокойство. Вроде бы чувствовала себя как обычно, но что-то меня тревожило.

– Все хорошо? – спросила Таня, едва мы вышли из магазина, заметив, видимо, что со мной что-то происходит.

– Да. Кажется, да, – соврала я, кивая на скамейку. – Только посижу немного.

– Точно? Может, мужу позвонишь?

– Не хочу отвлекать его от работы.

Я села на скамейку, но тревога никуда не делась. Прислушиваясь к себе, я пыталась понять, что именно меня встревожило, но не могла. Низ живота что ли потягивало?

– Что может быть важнее твоего здоровья? – воскликнула Люда и, вытащив из моей сумки телефон, всучила его мне. – Звони срочно!

И я позвонила.

– Ну, в положении Дарьи Викторовны волноваться – это нормально, – улыбнулся врач после осмотра.

– С ней все в порядке? – в который раз спросил Альберт. Выглядел он с тех пор, как мы встретились у дверей клиники, куда меня довезла Люда, таким обеспокоенным, что у меня сомнений не оставалось – он взолновался не на шутку. Оказалось, напрасно.

– Да. Если желаете, оставим вашу жену у нас в клинике на ночь.

– Я не желаю! – откликнулась я мгновенно.

– Я – желаю! – вторил мне мой муж.

– Хорошо, тогда оставляем.

Так и знала, что мое мнение не в счет!

– Не дуйся, – мягко сказал мне Поклонский. – Самое важное сейчас – твое здоровье.

А я уже была не рада, что настолько остро отреагировала на то, что никакой угрозы не представляло.

– Хорошо, – вздохнула я, решив, что уж ночь в клинике я как-нибудь переживу.

Когда меня определили в палату, я не успела и слова сказать, как оказалась в крепких объятиях своего мужа.

– Я очень переживал, – признался мне он, выдыхая.

– Я тоже. Не хочу потерять этого ребенка.

– А я – не хочу потерять тебя.

Мне вдруг показалось, что в этих словах есть нечто большее, чем просто тревога за меня или нашего малыша.