И только море запомнит

Она заворачивает за угол, наконец выходя к хорошо знакомым для нее строениям. Не что иное, как несколько домов терпимости. Или, проще говоря, как и выражаются тут все, – бордель. О, когда-то, думая, что она мужчина, ее внесли на руках в один из таких же публичных домов. Удивленные проститутки подхватили под руки, принялись сладостно стягивать одежды, пока одна из них не остановилась, не выгнала всех и не задернула плотно красные шторы на окнах просторной комнаты.

Моргана до сих пор не знает, как та смуглая проститутка обо всем догадалась, но она хранила тайну до тех пор, пока О’Райли не объявила обо всем и не перестала скрываться. Взгляд по привычке ищет у входа даму в ярком платье. Конечно, шанс того, что она все еще в Нассау и работает все в том же публичном доме, мал.

По правде говоря, капитан не стремится заходить внутрь. Она не готова окунуться в надушенные комнаты с сальными огарками свеч, смотреть, как юные девушки уходят с немолодыми, далеко не красивыми мужчинами. И предаются тому, на что светские дамы фыркают и прикрывают нос веером.

Чьи-то пальцы тянут за кошель. Моргана чувствует, как оттягивается пояс. Она слишком сильно предалась воспоминаниям, совершенно забыв, где находится. Это же Нассау – один из пиратских притонов. Да тут каждый у каждого занял денег или хотя бы раз пытался умыкнуть кошелек. Она не подает вида, что краем уха слышит, как лопается от ножа шнурок. Если прислушиваться, то можно распознать даже такую мелочь, как копошение муравья под сапогом. А с потерей зрения у Морганы обострился слух.

– Только попробуй удрать, – чеканит слова O`Райли и резко разворачивается.

Она ожидает увидеть оборванца-мальчишку, девчонку с чумазым лицом и грязными пятками, но никак не куртизанку, сразу же срывающуюся с места. Подхватив подол желтого платья, она резво удирает, лавируя в толпе.

– Воровка! А ну стой!

Капитан бросается за куртизанкой. Даже спеша, шлюха умудряется кокетливо помахать рукой, откровенно заигрывая. Она скрывается за поворотом в очередном проулке. Будь Нассау городом покрупнее, ей удалось бы уйти, но Моргана знает каждый угол, куда может податься такая девушка, как эта.

Моргана перемахивает через покосившийся забор и несколько ящиков, отталкивается от бочки с дождевой водой и вылетает в глухой тупик между четырьмя домами, затем с непониманием оглядывается по сторонам. Ну, не полезет же проститутка в платье по карнизам на крышу, лишь бы избавиться от погони. Капитан разворачивается на месте. И тут же ей по лицу ударяют веером.

– Какого черта?!

О’Райли хватается за слепой глаз. Самый кончик неприятно царапнул. Одна слеза скатывается по щеке, и капитан торопится стереть ее тыльной стороной ладони, лишь бы не начало щипать.

– Хотела бы и тебе задать этот вопрос-с, – шипит куртизанка.

Только одна женщина может так раздражающе тянуть слова, пытаясь подражать знати, но не зная ничего о порядках в высшем обществе. И только одна женщина умеет появляться, когда о ней думаешь, даже если и не собираешься озвучивать мысли.

– Аделина, carа[20], – все еще потирая глаз, Моргана растягивает губы в улыбке. Но за это получает еще один неслабый удар, только уже в плечо. Куртизанка колотит ее с нескрываемой озлобленностью.

И если припомнить, что осталось между ними в прошлом, у нее есть все на то основания.

– Cabeza de mierda![21] – недовольно отзывается девушка, откидывая локоны черных волос за плечи.

Моргана перехватывает веер, рывком выхватывает его из чужих рук и без зазрения совести «швартует» куртизанку к грязной стене с заколоченным окном. Они вдали от чужих глаз, но Аделина бы с удовольствием перенесла скандал на публику, лишь бы все смотрели на то, как Моргана бегает за ней хвостом.

– Имей, пожалуйста, совесть, – О’Райли потирает свободной рукой лицо.

– И не подумаю! Ха! Надо же, кто мне говорит о совести! Да, Кайджел?!

– Я же тебе объяснила!

– Что ты объяснила?! – куртизанка ведет плечом. – Наплела мне, что заберешь меня! Увезешь! Наивную дурочку нашла. А я-то думала, затащу в постель богатого пирата, сгребу денег, а потом и правда уплыву с ним… лгунья! Кайджел О’Райли, самый жестокий из ныне живущих пиратов, оказался женщиной!

Ну, да, возможно, между ними произошло своего рода недопонимание. Но кто же действительно мог подумать, что куртизанка окажется настолько глупа, что поверит подвыпившему пирату и поведется на ложь. Иной раз дети в трущобах менее наивны, чем Аделина.

Никогда бы Моргана не забрала ее с собой, хоть и было что-то особенное в тот момент, когда они только познакомились. Красивая особа, говорившая с явным испанским акцентом, сияла среди всех роз публичного дома. Она блестела подобно начищенной золотой пряжке. И весь мир вокруг нее горел и мерцал переливами.

Пышущая свежестью, еще не запятнанная и не познавшая тяжесть сапога надменности некоторых мужчин, она была отчаянно прекрасна: нежное загорелое тело, темные волосы и небольшие ямочки на ягодицах – вся ее сияющая чувственность. На нее хотелось просто смотреть, то и дело прикладываясь к бутылке.