И только море запомнит

И все же это не ее вина, что по одному желанию рука не откликается даже мерцанием. Всегда Моргана делала это инстинктивно. Из страха, а не потому, что способна подчинить проклятье. Каждый раз ее захлестывали и переполняли чувства, внутри бушевал ураган. Спокойствие же идет во вред.

– Не все получается с первого раза, ты же знаешь, – ласково произносит Колман и снова касается Морганы. Он приобнимает ее, и О’Райли выдыхает, чтобы окончательно потушить вспыхнувшее недовольство.

Мерфи все еще напоминает ей Кайджела. Он ведет себя так же, говорит такие же слова. И иногда Моргана начинает сомневаться, что слова, врезавшиеся ей в память, действительно говорил Кайджел, а не Колман. Настолько их образы уже переплелись в ее голове, что одно воспоминание вытесняет другое. И лицо любимого старшего брата уже не выглядит таким родным и знакомым, как это было раньше.

– Не все, но у меня нет времени возиться с этим дольше.

Ирландец усмехается, в уголках глаз появляются морщинки. Квартирмейстер настроен слишком весело и жизнерадостно. Его оптимизма Моргана не разделяет.

– В любой момент ты можешь перестать пытаться, – мягко начинает Колман. – Но если ты действительно хочешь остановить Кеннета, нужно приложить усилия. Ты же видела других проклятых. И понимаешь – так просто наш «старый друг» не упокоится.

О’Райли кривится и мотает головой. Она и не хочет, чтобы он упокоился. Ей нужно просто посмотреть в его глаза и понять, есть ли в мертвом отблеск былого.

– Ладно, – она машет ладонью. – Если ничего не получится, постараюсь окатить его святой водой раньше, чем он меня прикончит.

Глава 31. Источник жизни

Plaisir d’amour ne dure qu’un moment, chagrin d’amour dure toute la vie[49].

Остров похож на любой другой на Карибах – зеленые пальмы, белый песок и никаких следов цивилизации. По своему обыкновению, древние запрятали Источник как можно дальше от людей. Но было бы и глупо оставить его под носом. Он тут же стал бы элементом коммерции. Все, что можно продать, люди продадут, а что распродается быстрее – продадут втридорога. И участь Источника была бы предрешена, если бы он не был где-то в отдалении. Джеффри складывает подзорную трубу и заправляет ее за один из множества старых ремней.

– Дальше пойдем на шлюпе.

– Верное решение, – согласно кивает Моргана.

В ночи, дрейфуя у берега, они обсудили план, склонившись над одной-единственной лампой в каюте капитана. Было решено идти утром, оставив Колмана на корабле за главного, чтобы потом было куда вернуться. Моргана осторожничает, не забывая о зарождающемся под носом бунте. Можно оставить на корабле и Джеффри и отправиться в одиночестве, ведь на него нет никакой надежды. Но он настойчиво заверял ее, что у него есть причины направиться к Источнику.

Есть так есть. Чужие мотивы О’Райли не то чтобы волнуют. И все же то, что ей придется пойти в неизвестность без Колмана, немного страшит. Он всегда сопровождал ее – кроме того случая, когда она совершила большую ошибку. Быть может, в этот раз она также не сможет сделать все правильно, но где-то должен остаться человек, который сможет придумать, что сказать ее еще не почившему отцу, если она не вернется.

– Так, ладно, – Джеффри снимает с себя камзол. Уж когда он успел им обзавестись, остается загадкой – может, купил, может, украл, но он отдает его ближайшему матросу с грозным видом: – Потеряешь – я лично тебя выброшу за борт.

Корморэнт забирается в лодку, пока О’Райли наблюдает за ним со стороны.

– Капитан, – призывно обращается он к Моргане. Не терпится уже наконец добраться до легендарного Источника.

Колман опускает ладонь на плечо О’Райли – теплый и доброжелательный жест. Он успокаивает волнение, червями копошащееся внизу живота.

– Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

– Нет, но, думаю, я что-нибудь придумаю по ходу.

– Тогда будь осторожна, – Колман на удивление целует девушку в лоб, поглаживает по небрежно заплетенным волосам. – И будь проклят тот день, когда я отказался вернуть тебя твоему отцу, Морриган.

– Да будем мы у ворот рая за час до того, как дьявол узнает, что мы мертвы[50], – усмехается Моргана, за что получает почти отеческий подзатыльник.

Она залезает в лодку к Джеффри, и их спускают на воду.

Утро ясное и чистое, а небо светлое. Отличный день, чтобы в случае чего можно было умереть и никогда потом об этом не жалеть. Корморэнт налегает на весла, кряхтя и пыхтя. Такому дохляку, как он, это дается не без усилий, но Моргана не предлагает свою помощь. Она поглядывает то на приближающийся берег, то на отдаляющуюся «Последнюю фантазию», с которой Колман наблюдает за их движением.

– Что будете делать, когда закончим с этим всем? – усмехается Джеффри так, словно они, счастливые, уже возвращаются назад.