И быть подлецом

Пока публике не сообщили, что у мисс Фрейзер случается несварение от «Хай-Спота». Если бы только газетчики пронюхали об этом!

Вульф палец о палец не ударял. Не скажу, что это был рецидив. Рецидивом я называю другое. Это когда дело чем-то так его оскорбляет, внушает ему такое неодолимое отвращение или требует для своего разрешения таких пугающе неимоверных усилий, что он почитает за лучшее делать вид, будто никогда о нем не слышал и не желает даже говорить.

На сей раз вышло иначе. Он просто не собирался работать, если только его к тому не вынудят. При всем том он охотно читал о расследовании в газетах и откладывал книгу, чтобы выслушать последние новости, когда я возвращался после визита в убойный отдел.

Но если я донимал его, пытаясь принудить хотя бы к слабому усилию – например, вызвать Сола, Фреда и Орри, чтобы они чего-нибудь нарыли, или на худой конец придумать небольшое поручение для меня, – он просто снова брался за книгу.

Если развитие событий и вызывало в нем какой-то отклик, он не подавал виду. Элинор Вэнс арестовали, продержали два дня, как важного свидетеля, а потом выпустили под залог.

Новость, которую я принес из отдела по расследованию убийств, заключалась в том, что против Элинор ничего нет, за исключением того, что у нее, единственной, кроме кухарки, было больше всего возможностей подсыпать что-нибудь в кофе.

Правда, у многих имелся шанс, и список вырос, когда выяснилось, что кофе готовили накануне, наливали в бутылку и держали всю ночь в холодильнике в квартире мисс Фрейзер, где бывали посетители.

Занимались и мотивами. В деле об убийстве всегда можно выискать несколько мотивов, но гораздо сложнее привязать их к фигурантам. Все зависит от обстоятельств. Несколько лет назад в Бруклине один парень зарезал дантиста, нанеся ему одиннадцать ударов ножом в грудь, потому что ему удалили не тот зуб. В нашем деле мотивы подбирались средненькие – так, ничего особенного. Правда, кое-что представлялось перспективным.

Так, шесть месяцев назад между мисс Фрейзер и Биллом Медоузом разразилась бурная ссора. Маделин уволила партнера, так что он не участвовал в программе три недели. Теперь оба заявили, что нежно любят друг друга.

Не так давно Нат Трауб попытался убедить производителя супов, одного из спонсоров программы Фрейзер, оставить ее и заключить договор с вечерним комедийным шоу. Мисс Фрейзер ему отомстила, уговорив спонсора сменить рекламное агентство. Кроме того, ходили смутные слухи, что она открыла военную кампанию, склоняя остальных спонсоров, включая «Хай-Спот», сделать то же самое, но в данном случае не преуспела. И опять-таки она и Трауб клялись, что они лучшие друзья.

Гильдия радиосценаристов с удовольствием отравила бы мисс Фрейзер из-за несговорчивости, которую та проявила, когда сценаристы потребовали пересмотреть их контракты, а Элинор Вэнс являлась влиятельным членом гильдии.

Что касается Талли Стронга, то мисс Фрейзер выступала против образования совета спонсоров и по-прежнему была от него не в восторге, а если бы совет упразднили, его секретарь, разумеется, лишился бы места.

И так далее. Словом, мотивы имелись, но ничего эффектного.

Пожалуй, первое место занял бы мотив Деборы Коппел. Кто-то в конторе окружного прокурора вынудил мисс Фрейзер открыть условия ее завещания. Она отписала по тысяче долларов племяннику и племяннице, детям сестры, живущим в Мичигане, а все остальное завещала Деборе.

Это был весьма неплохой куш, исчислявшийся шестизначной цифрой, которая начиналась то ли с двойки, то ли с тройки – так что имело смысл потратиться на яд, если мыслишь в таком направлении.

Однако ничто не указывало на то, что Дебора мыслила именно так. Она и мисс Фрейзер, тогда еще мисс Оксхолл, дружили с детства, в Мичигане преподавали в одной школе и породнились, когда Маделин вышла замуж за брата Деборы, Лоренса.

Что касается Лоренса, то его смертью занялись снова. Главным образом из-за цианида, который фигурировал и в деле о самоубийстве мужа Маделин. Он был фотографом, и цианид всегда находился у него под рукой – только протяни ее к полке с реактивами.

А что, если он не кончал с собой? Или покончил, но кто-то подумал, будто его убила жена, чтобы получить пять тысяч долларов страховки? И теперь, спустя шесть лет, решил поквитаться, устроив так, чтобы сама мисс Фрейзер отравилась цианидом?

Естественно, лучшим кандидатом на эту роль была Дебора Коппел. Но для развития этой версии не смогли найти ни единой зацепки. Ни малейших доказательств не отыскалось ни в прошлом, ни в настоящем. Все говорило за то, что Дебора и Маделин – близкие подруги, которых связывают общие интересы, взаимное уважение и нежность.

Кроме того, в Мичигане ничуть не сомневались, что смерть Лоренса Коппела была самоубийством. Он слыл ипохондриком, страдавшим неврастенией, и письмо, которое он послал лучшему другу, местному адвокату, не оставляло никаких сомнений на сей счет. Мичиган с готовностью отвечал на запросы Нью-Йорка, но сам не проявлял ни малейшего интереса.