i 210de1b8c36208e1

Его скрипучий баритон ударил в кровь, как бутылка Джека.

— Это Гейдж, — сказал он, хотя подозревал, что Брейди точно знал с кем говорит. —

Мы познакомились в тот вечер, когда м

эр п

ровел меня на т

вою кухню. —

П

рошли долгие,

неловкие минуты молчания, пока его сердце отбивало неровный ритм. —

Я

думал, м

ожет

ты был бы не против как­нибудь сходить выпить.

Еще больше затяжных ударов, и с каждым Гейдж чувствовал себя еще более глупо и

унизительно. Если мужик не хотел разговаривать, тогда какого хрена, он не положил эту

долбанную трубку?

Тик­так.

— У меня много работы. — Сказал Брейди.

Сказал. Брейди.

Ответ!

— Да уж, мне это знакомо. Иногда мне кажется, что все, чем я занимаюсь — это

работаю, но обычно я могу найти время, — в его горле застрял ком размером с

соединительную рукавную головку. — Если это того стоит.

Не парься. Ничего страшного. Просто забудь...

— Ты говорил, что готовишь.

О, да. Гейдж мог чувствовать, как на его лице расплывается улыбка, и он точно знал, что его следующие слова будут наполнены радостью от этой улыбки.

— Я говорил, что люблю готовить.

— Приходи сейчас. — И он отключился.

Ух ты. Этот шеф — изрядный н

аглец. А

если б

ы Г

ейдж б

ыл н

а работе, и

ли у

н

его было

назначено свидание, или же просто не захотел последовать пролаянным приказам с

последующими грубыми прерываниями телефонных разговоров? Брейди бросил трубку

так, как это делают по телевизору. Всякий раз, когда участник шоу так поступал, Алекс с

Гейджем скептически качали головами. ​

Этот парень просто бросил трубку, и даже не

попрощался. В реальной жизни так никто не делает.

Кроме, как оказывается, Грубияна Брейди Смита.

Не прошло и

сорока минут, как Б

рейди д

ал у

казание, а Гейдж уже с

тучал в

дверь "

Смит

и Джонс", потому что, оказалось, у него слабость к г

рубым, властным ш

ефам. И

ли е

му н

а

самом деле просто хотелось перепихнуться.

Дверь открылась наружу и Гейдж отступил. Рука Брейди

вытянулась вперед, предоставляя чертовски удачный вид на его

бицепс и грудь, обтянутую серой футболкой. Символы орла,

глобуса и якоря, заключенные в круг, на котором написан слоган

морской пехоты США, и, знаете что, в первую очередь, увидев

это, Гейдж подумал: Люку и Уайатту он понравится, потому что

тоже был пехотинцем.

Парень, ты попал.

— Привет, — сумел выдавить Гейдж.

Брейди держал дверь открытой, пока Гейдж заходил внутрь, по пути делая глубокие

вдохи. Что­то пряное пощекотало его обоняние и заставило дернуться член. Добро

пожаловать в мир здорового свободного гомосексуального мужчины в городе.

Было около двух по п

ополудни, а в р

есторане с

тояла устрашающая т

ишина. П

олностью

сервированные столики, приглушенный свет, ощущение горячего взгляда Брейди на его

спине — все это смешалось в пьянящий коктейль, который Гейдж хотел б

ы опрокинуть в

себя, как шот Егеря​

[4]​

. Полоска презервативов в его бумажнике прожигала карман. Как

все случится? Как все произойдет с Брейди? Легко, представил себе Гейдж, веря в это

слово всем своим существом.

Он прошел пару шагов прежде чем понял, что Брейди не отошел от двери. Гейдж

улыбнулся. Он привык быть объектом восхищения. С того момента, как он осознал, кем

является, Гейдж использовал все свои достоинства, как любящая внимание шлюха, коей

он и являлся. Психолог мог бы объяснить, что это имеет некоторое отношение к его

разрушенному детству, переходу из одного дома в другой, постоянным поискам хоть

одной семьи, которая не откажется от маленького мальчика с нетрадиционной

ориентацией и сумасшедшими глазами, мама которого больше времени проводила в

реабилитационном наркологическом центре, чем на свободе.

— Зачем ты здесь?

Гейдж повернулся, чтобы позволить Брейди заметить его интерес. Они действительно

собираются играть в игры?

Выражение лица Брейди заставило его придержать свой самоуверенный комментарий.

Не смотря на то, что раньше бесстрастный шеф­повар выглядел стоически сексуальным, сейчас же он он казался по­настоящему озадаченным. Недоверие стало таким осязаемым,

как присутствие еще одного человека.

Зачем Гейдж был здесь?

Я хочу поцеловать тебя с такой страстью, которую не могу даже передать. Я хочу

почувствовать твою бритую голову на своем животе после того, как т

ы выдоишь меня

досуха своим недоверчивым ртом. Я хочу чего­то, чего у меня не было и чему я даже не

могу дать названия.

Гейдж небрежно пожал плечами, вдавливая в них свою ложь.

— Не каждый день парень получает шанс сыграть в шефа с профессионалом.