Читаем Гусь Фриц полностью

Младший брат, младший брат… Андреас. Хотел ли он ехать в Россию? Чем Бальтазар его соблазнил? Или его отправили – со своими целями – родственники? Второе вероятнее. Кирилл еще раз внимательно изучил генеалогическое древо. Священники. Врачи. Чиновники. Никого, кто бы имел хоть какое-то отношение к морю. Наверняка большинство из них моря даже не видели. Так почему же Андреас оказался в Морском корпусе? Протекция, какой-то выходец из Цербста посодействовал? Но почему просили именно об этой протекции?

И вдруг Кирилл понял. Никто не просил о протекции, все было ровно наоборот. Кто-то из немцев, членов Большой семьи, служивших в Морском корпусе, сам предложил взять туда Андреаса – ибо хотел постепенно выстроить свой родственно-национальный клан. Ему нужны были дети своих, ни с кем в России не связанные, те, кто впоследствии будет обязан ему карьерой. И Андреаса отдали ему, этому неизвестному благодетелю, приговорили к морю; мальчик, он еще ничего не решал сам. А Бальтазар просто сопровождал его в Россию, был попутчиком.

Пять лет учился в Корпусе. Приняли несмотря на то, что Андреас наверняка не знал русского языка. Значит, покровитель был весьма влиятелен. Кто он? Важно ли это?

Кирилл написал запрос во флотские архивы. И через месяц получил по электронной почте краткую выписку.

Андреас Швердт. Выпущен из Морского корпуса мичманом. Определен на военный транспорт, шлюп «Грозящий», отправляющийся в кругосветное плаванье. Из этого плаванья не вернулся. Погиб. Все.

Кирилл позвонил историку флота, которого ему порекомендовали.

– Кругосветка? Фактически сразу после выпуска из Корпуса? – спросил историк. – Странно. Вы не представляете, как сложно было попасть на любой корабль, уходящий в кругосветное плаванье. На самый распоследний несчастный баркас.

– Почему? – Кирилл слишком мало знал о флоте и никогда не задумывался, как, собственно, комплектовались экипажи для такого рода экспедиций; ему казалось, что в них просто отправляли штатный состав офицеров и матросов, разбавленный учеными и дипломатами.

– Милостивый государь, – сказал его собеседник с иронией, указывая на вопиющую неграмотность Кирилла, впрочем простительную для «историка вообще», не имеющего узкой специализации, – участие в кругосветке было важнейшим фактором карьерного роста. За него просто дрались, поверьте. Адмиралы всеми силами проталкивали своих протеже. Обошел вокруг шарика, – Кирилл почему-то не ожидал слова «шарик» из уст собеседника, – и положен чин вне очереди. Идет ускоренный подсчет выслуги лет для представления к орденам и начисления пенсии. Как будто на машине времени прокатился. Некоторые офицеры за пару-тройку кругосветок такую карьерную лестницу одолевали, какую иные в пятнадцать-двадцать лет не могли осилить.

– Спасибо, – искренне сказал Кирилл. – Спасибо.

– А почему вы интересуетесь это темой, коллега? – спросил Моряк. Кирилл знал, что его собеседник – капитан второго ранга в отставке, боевой офицер, служил на крейсерах, и бессознательно выбрал ему такое имя. – Вы же, кажется, занимаетесь двадцатым веком? Я читал вашу работу по Карибскому кризису. Ну, с нашей, военно-морской, так сказать, точки зрения, там же флот глубоко задействован был…

Кирилл изначально не думал посвящать Моряка в детали своего исследования, да и судьба Андреаса представлялась ему вторичной по сравнению с Бальтазаром. Но сейчас его охватил азарт; он чувствовал, что откроется какая-то важная деталь.

– Я пишу книгу об одном немецком семействе, – сказал Кирилл. – Меня интересует мичман Андреас Швердт, шлюп «Грозящий». Он погиб на Маркизовых островах. В смысле Андреас, а не шлюп, – вдруг сбился, пустился в объяснения Кирилл.

– Знаменитый случай, – сказал Моряк. – Ну, для нас, для флотских. Но не описанный.

– Не расскажете? – спросил Кирилл, уже зная, что ответит Моряк.

– С удовольствием, с удовольствием, коллега, – казалось, Моряк сейчас попросит подождать, пока он раскурит трубку, и Кирилл услышит в телефоне стук деревянной ноги по паркету или потешное занудство говорящего попугая.

– Редчайший случай был. Мы все-таки не англичане, не французы, они в тех краях гораздо больше плавали, – начал Моряк. – У них такое случалось, и не раз. Но в Российском императорском флоте случай экстра-орди-нар-ный. Экстра-орди-нар-ный! – Моряк произнес это слово и назидательно, и восторженно. – Первый и единственный. Чтобы офицер Российского императорского флота…

– Что с ним произошло? – спросил Кирилл, которого начала раздражать манера собеседника повторяться и целиком произносить название флота.

– Его съели, – ответил Моряк. – Его съели.

Кирилл вздрогнул, словно Моряк говорил сейчас о ком-то родном ему, близком, а не о неведомом, чужом Андреасе. Жуткое слово «съели», пахнущее трупной гарью, окатывающее холодом ленинградской блокады, скребущим под лавкой смертным голодом тридцатых; съели – и где душа, есть ли она на том свете, ждет ли ее воскрешение?

Перейти на страницу:

Все книги серии Самое время!

Тельняшка математика
Тельняшка математика

Игорь Дуэль – известный писатель и бывалый моряк. Прошел три океана, работал матросом, первым помощником капитана. И за те же годы – выпустил шестнадцать книг, работал в «Новом мире»… Конечно, вспоминается замечательный прозаик-мореход Виктор Конецкий с его корабельными байками. Но у Игоря Дуэля свой опыт и свой фарватер в литературе. Герой романа «Тельняшка математика» – талантливый ученый Юрий Булавин – стремится «жить не по лжи». Но реальность постоянно старается заставить его изменить этому принципу. Во время работы Юрия в научном институте его идею присваивает высокопоставленный делец от науки. Судьба заносит Булавина матросом на небольшое речное судно, и он снова сталкивается с цинизмом и ложью. Об испытаниях, выпавших на долю Юрия, о его поражениях и победах в работе и в любви рассказывает роман.

Игорь Ильич Дуэль

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Там, где престол сатаны. Том 1
Там, где престол сатаны. Том 1

Действие романа «Там, где престол сатаны» охватывает почти весь минувший век. В центре – семья священнослужителей из провинциального среднерусского городка Сотников: Иоанн Боголюбов, три его сына – Александр, Петр и Николай, их жены, дети, внуки. Революция раскалывает семью. Внук принявшего мученическую кончину о. Петра Боголюбова, доктор московской «Скорой помощи» Сергей Павлович Боголюбов пытается обрести веру и понять смысл собственной жизни. Вместе с тем он стремится узнать, как жил и как погиб его дед, священник Петр Боголюбов – один из хранителей будто бы существующего Завещания Патриарха Тихона. Внук, постепенно втягиваясь в поиски Завещания, понимает, какую громадную взрывную силу таит в себе этот документ.Журнальные публикации романа отмечены литературной премией «Венец» 2008 года.

Александр Иосифович Нежный

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги