Гром гремит дважды

— Лей, духи способны на многое и передают эти способности людям, которых избирают. — Яню приподнялась на локте и как-то грустно посмотрела на меня. — Только за всё приходится платить. В том числе — и за эти удивительные способности.

— И чем же платят люди? — разговор интересовал меня всё больше.

— Жизнью… Жизни избранных духами не принадлежат им. Они принадлежат либо их господину, либо некоей великой цели. Это — люди пути. Сильные люди, которых может остановить либо смерть, либо достигнутая цель.

Яню, похоже, совсем никуда не торопилась, её не заботила перспектива быть застигнутой в койке с учеником, который, к тому же, умело выстроил себе плохую репутацию. Она вела себя, как полноправная хозяйка этого места, и я почему-то не сомневался, что тем докторишкой вертит, как ей заблагорассудится.

— Ты куда? — спросила Яню, когда я сел.

— Ну, я сутки провалялся на одном месте. Нужно… Ну, сходить в другое место.

— Ох, разумеется, — спохватилась Яню. — Сейчас принесу судно.

— К чёрту, — резко откликнулся я и не сдержал дрожи; меня коснулась ещё одна тень воспоминания. — Врач что-то говорил про костыли.

После небольшой паузы Яню тихо вздохнула:

— В тебе и вправду сильный дух. Я ведь сразу почувствовала…

* * *

Опираясь на костыли, я добрался до туалета, где пару минут наслаждался одиночеством. Крохотная форточка была приоткрыта, снаружи задувал прохладный свежий ветерок, ласково касаясь кожи.

Опять, во второй уже раз, пришла мысль о сигарете. Но я ведь бросил. Бросил, после того, как вышел из больницы, из которой не должен был выйти. Тогда я, кажется, навсегда завязал и с курением, и с алкоголем. Просто не мог. Что-то во мне изменилось. Почему-то…

Вспомнилось ощущение от входящей в вену иглы. Содрогнувшись, я нажал на смыв и открыл кран с горячей водой. Многое мне ещё предстояло узнать о себе.

Когда я вернулся, Яню сидела на моей койке в застёгнутом халате. Она не провожала меня и сейчас не протянула рук, только взяла костыли, когда я сел рядом с ней на койку. Хорошая медсестра, сообразительная. Обычно увечным все рвутся помогать — так, что поубивать хочется.

— Устал? — спросила Яню, когда я улёгся.

— Не смертельно. А сколько всего духов?

Яню пожала плечами:

— Никто не знает. Хотя… Возможно, в кланах и знают.

— А ты разве не состоишь в клане Чжоу? — задал я в лоб интересующий меня вопрос.

— Я?! — широко раскрыла глаза Яню. — С чего ты решил?

— Ну… — Я озадачился. — Не знаю. Просто думал, что все, кто здесь работает…

— Все, кто здесь работает — просто работают на клан Чжоу, — усмехнулась Яню. — Даже директор. Он, конечно, приближён и любит пустить пыль в глаза, но на деле — он такой же ресурс, как я или ты. Разница между ним и тобой лишь в том, что для формальных властей директор — существует.

На самом деле разница была куда более глобальной. Директор обладал властью, я — нет. Он мог выйти за пределы школы Цюань, я — нет.

— Легенды смутны и противоречивы, — вернулась Яню к теме духов. — Я слышала, что духи любят являться в виде одного из священных животных, того, что больше подходит человеку. Можно, наверное, сказать, что их четыре. Белый тигр, красная птица, чёрная черепаха, лазоревый дракон. Здесь, в школе, эти слова ничего не означают, кроме цветов ифу.

— А почему у воспитателей жёлтые ифу? — усмехнулся я. — Сначала распределили все крутые цвета среди учеников, а потом спохватились, что надо как-то выделяться?

— Пятый священный зверь — жёлтый дракон, — улыбнулась мне Яню. — Сильнейший из всех и вечно им противостоящий.

По телу пробежала дрожь.

Я вспомнил эту тварь, что терзала меня своими острейшими зубами. Боль. Вот где была настоящая боль.

— Не обращай внимания. — Яню наклонилась ко мне, коснулась губами лица. — Просто глупые сказки от глупой женщины. Что мои слова? Вода…

Закрыв на несколько секунд глаза, я заставил себя вышвырнуть из головы все эти мысли. Духи, драконы… Чушь, совпадения. А даже если и нет — мне-то что с этим делать? Не научит же Яню меня летать. Хотя было бы неплохо улететь отсюда куда подальше…

На этот раз пуговицы на халате Яню расстёгивал я сам.

* * *

Поначалу у меня теплилась надежда отдохнуть как следует в больнице, но она угасла уже через несколько дней. Одно только было хорошо — можно было есть сколько влезет и не работать.

— Бедный, тебе, наверное, очень больно, — жалела меня Ниу, которая приходила каждый день и приносила еду из кухни.

— Не так, чтобы очень, — возразил я.

— Я ведь вижу, какое у тебя лицо. Ты, наверное, совсем не спишь.

Я отвёл взгляд. В груди шевельнулось внезапное чувство, похожее на стыд. Ночами я действительно почти не спал, но терзали меня отнюдь не боли. Яню приходила, как волшебная фея, каждую ночь и не уходила до тех пор, пока я буквально не отрубался на середине слова.

Что привлекало во мне взрослую красивую женщину — я не знал. Не похоже было, будто она так встречает каждого ученика, попавшего в лечебницу, иначе тут было бы не протолкнуться, да и разговоры ходили бы повсюду — даже я, новичок, знал бы. Но про лечебницу говорили очень мало, и никаких намёков в разговорах я припомнить не мог.