Грехи наших отцов

– Будем отслеживать их телефонные разговоры. Твой информатор, насколько я понимаю, не сможет опознать мужчин. Остается потрясти того, кто вызывал автодом в рабочий городок. Обход бараков дал что-нибудь?

– Ничего, – вздохнула Анна-Мария. – Совсем ничего… Странно даже.

«Нет, так не пойдет, – думала она, покидая прокуратуру. – Чем они занимаются, пока я гоняюсь за карманными воришками и нарушителями скоростного режима? Интересно, за что убили Хенри Пеккари? Что все-таки произошло там, на острове?»

Спустя пару минут Анна-Мария вдруг обнаружила, что стоит посреди собственного кабинета в вечернем платье поверх брюк. И в таком виде она заявилась к фон Посту! «Он не сказал ни слова, – подумала она. – Решил, наверное, что я немного того…»

* * *

– Нет, так не годится. – Свен-Эрик Стольнаке посмотрел в окно на кухне. – Землю нужно очистить от снега. Иначе мы не дождемся молодой картошки к твоему дню рождения.

– Эта зима была снежной, – согласилась Айри. – Я посажу картофель в горшочки, так мы соберем урожай раньше. Но я согласна, нужно убрать снег. Я помогу тебе.

Они встали из-за стола. Айри вымыла и вытерла посуду и поставила в шкаф. Коты получили каждый по кусочку сыра.

Боксер вонзил когти в руку Свена-Эрика, чтобы тот о нем не забыл. Стольнаке с ладони, кусочек за кусочком, скармливал котам сыр. Он не спешил, чтобы продлить удовольствие и себе тоже.

– Каждому по кусочку! – строго предупредила Айри, которая уже обула рабочие сапоги в прихожей. – И никаких поблажек Боксеру, это несправедливо.

Стольнаке поковылял в прихожую вслед за ней. Боксер обиженно мяукал. Он привык получать больше и счел справедливый дележ нарушением контракта.

Снег был тяжелый и мягкий, поэтому с расчисткой будущих картофельных грядок пришлось попотеть. Свен-Эрик вот уже в который раз предложил одолжить у соседей снегоочиститель, и Айри, как всегда, спросила его, как долго он намерен с ней еще жить.

– Физический труд держит нас в форме, – пояснила она. – Обрати внимание, я всегда чищу снег и копаю вручную.

Свен-Эрик сжал ее предплечье.

– Я хочу прожить с тобой еще сто лет, – ответил он на вопрос Айри. – И это как минимум.

– Тогда работай, – рассмеялась Айри и вонзила лопату в снег. – И не бери помногу. Лучше быстрей и маленькими порциями. Мне не нужен мужчина с прострелом в спине.

«Так и есть, – думал про себя Стольнаке, беря на лопату меньшую порцию снега. – Женщина знает, как нужно работать, чтобы успеть больше». Он вспомнил своего дедушку, который держал лошадей и возил на телеге и дрова, и воду, обрабатывал земельный участок и воспитывал детей, да еще слыл деревенским долгожителем. «Когда жизнь была лучше, работать приходилось тяжелей всего, – шутил он. – К счастью, жизнь не всегда бывала настолько хорошей».

И все понимали, что за этой дедушкиной шуткой стоит выстраданная правда.

А дом почти полностью лежал на бабушке – уборка, готовка, дети и старики. Она поднималась первой, зато когда дедушка возвращался после тяжелого рабочего дня, он мог сесть за накрытый стол, а потом вытянуться на кухонном диване, пока бабушка мыла посуду, чистила рыбу на следующий день и доила корову. Между делом она могла сбегать в лес за черникой с кофейной чашкой или провязать ряд-другой на спицах.

– Она и нас приучала к труду, – продолжил Свен-Эрик вслух. – Но особенно не нагружала, не так чтобы вечером ползти к кровати на карачках. И мать тоже была такая…

– Что с тобой? – Айри рассмеялась. – О чем задумался?

– Не обращай внимания. – Свен-Эрик махнул рукой. – Похоже, я вошел в возраст, когда начинаешь мыслить вслух, сам того не замечая.

Тем не менее за работой пересказал Айри свои размышления. И она тоже вспомнила своих родителей. Свен-Эрик благодарил свою счастливую звезду за то, что Айри выросла примерно в такой же обстановке, что и он. Они понимали друг друга с полуслова.

– Как продвигается расследование? – спросила она.

– Похоже, не осталось ни одного камня, под который можно было бы заглянуть, – ответил Свен-Эрик. Он оперся на лопату и сдвинул шапку на лоб. – И этот пистолет, который кто-то позаимствовал в Пиилиярви, а потом вернул, тоже ничего нам не даст. Что же касается Брусничного Короля… честно говоря, я не особенно рассчитываю на аудиенцию после того, что видели там Ребекка с Меллой. Бёрье разговаривал с его сыном, Таггеном Меки, но в шестьдесят втором году тот был еще мальчишкой. А Ларре Гран, который что-то болтал о русской мафии и фальшивых долларах… не думаю, что это может нас куда-нибудь вывести.

– Но полиция уже расследовала пропажу отца Бёрье Стрёма, – сказала Айри. – Неужели нельзя получить доступ к этим материалам?

– Все давно списано. – Свен-Эрик вздохнул. – Они ведь расследовали не убийство. Десять лет спустя он был объявлен мертвым. В тот год Бёрье стал олимпийским чемпионом.

– А полицейский, который расследовал тогда пропажу Раймо Коскелы? Как его… Фьедер, кажется? Так называл его Ларри Гран?

– Фьедер. – Свен-Эрик кивнул. – Но «Стольнаке» ничуть не хуже, по-моему. Хочешь променять одного старичка на другого?

Айри подошла к нему и обняла за талию.