Граф Монте Кристо 2 часть

He had a remarkably fine garden, full of vegetables, flowers, and fruit. From amongst these vegetables he selected the most simple-a cabbage, for instance.	У него был прекрасный сад, полный цветов, овощей и плодов; из этих овощей он выбирал какой-нибудь самый невинный - скажем, кочан капусты.
For three days he watered this cabbage with a distillation of arsenic; on the third, the cabbage began to droop and turn yellow. At that moment he cut it. In the eyes of everybody it seemed fit for table, and preserved its wholesome appearance. It was only poisoned to the Abbe Adelmonte.	В течение трех дней он поливал этот кочан раствором мышьяка; на третий день кочан заболевал и желтел, наступало время его срезать; в глазах всех он имел вид созревший и по-прежнему вполне невинный; только аббат Адельмонте знал, что он отравлен.
He then took the cabbage to the room where he had rabbits-for the Abbe Adelmonte had a collection of rabbits, cats, and guinea-pigs, fully as fine as his collection of vegetables, flowers, and fruit. Well, the Abbe Adelmonte took a rabbit, and made it eat a leaf of the cabbage. The rabbit died.	Тогда он приносил этот кочан домой, брал кролика - у аббата Адельмонте была целая коллекция кроликов, кошек и морских свинок, ничуть не уступавшая его коллекции овощей, цветов и плодов, - итак, аббат Адельмонте брал кролика и давал ему съесть лист капусты; кролик околевал.
What magistrate would find, or even venture to insinuate, anything against this?	Какой следователь нашел бы в этом что-либо предосудительное?
What procureur has ever ventured to draw up an accusation against M. Magendie or M. Flourens, in consequence of the rabbits, cats, and guinea-pigs they have killed?-not one.	Какому королевскому прокурору могло бы прийти в голову возбудить дело против Маженди или Флуранса[45] по поводу умерщвленных ими кроликов, кошек и морских свинок? Ни одному.
So, then, the rabbit dies, and justice takes no notice.	Таким образом, кролик околевает, не возбуждая внимания правосудия.
This rabbit dead, the Abbe Adelmonte has its entrails taken out by his cook and thrown on the dunghill; on this dunghill is a hen, who, pecking these intestines, is in her turn taken ill, and dies next day.	Затем аббат Адельмонте велит своей кухарке выпотрошить мертвого кролика и бросает внутренности в навозную кучу. По этой навозной куче бродит курица; она клюет эти внутренности, тоже заболевает и на следующий день околевает.
At the moment when she is struggling in the convulsions of death, a vulture is flying by (there are a good many vultures in Adelmonte's country); this bird darts on the dead fowl, and carries it away to a rock, where it dines off its prey.	Пока она бьется в предсмертных судорогах, мимо пролетает ястреб (в стране аббата Адельмонте много ястребов), бросается на труп, уносит его на скалу и пожирает.
Three days afterwards, this poor vulture, which has been very much indisposed since that dinner, suddenly feels very giddy while flying aloft in the clouds, and falls heavily into a fish-pond. The pike, eels, and carp eat greedily always, as everybody knows-well, they feast on the vulture.	Спустя три дня бедный ястреб, которому, с тех пор как он поел курицы, все время нездоровится, вдруг чувствует головокружение и прямо из-под облаков грузно падает в ваш садок; а щука, угорь и мурена, как вам известно, прожорливы, они набрасываются на ястреба.
Now suppose that next day, one of these eels, or pike, or carp, poisoned at the fourth remove, is served up at your table. Well, then, your guest will be poisoned at the fifth remove, and die, at the end of eight or ten days, of pains in the intestines, sickness, or abscess of the pylorus.	Ну так вот, представьте себе, что на следующий день к вашему столу подадут эту щуку, угря или мурену, отравленных в четвертом колене; ваш гость будет отравлен в пятом, - и дней через восемь или десять умрет от кишечных болей, от сердечных припадков, от нарыва в желудке.
The doctors open the body and say with an air of profound learning,	После вскрытия доктора скажут: