Граф Монте Кристо 2 часть

From some such difficulty the newly named street died almost in birth, and the purchaser of the kitchen-garden, having paid a high price for it, and being quite unable to find any one willing to take his bargain off his hands without a considerable loss, yet still clinging to the belief that at some future day he should obtain a sum for it that would repay him, not only for his past outlay, but also the interest upon the capital locked up in his new acquisition, contented himself with letting the ground temporarily to some market-gardeners, at a yearly rental of 500 francs.	Приобретателю огорода, заплатившему за него сполна, не удалось перепродать его за желаемую сумму, и в ожидании повышения цен, которое рано или поздно должно было с лихвой вознаградить его за потраченные деньги и лежащий втуне капитал, он ограничился тем, что сдал участок в аренду огородникам за пятьсот франков в год. Таким образом, он получает за свои деньги только полпроцента, что очень скромно по теперешним временам, когда многие получают по пятидесяти процентов и еще находят, что деньги приносят нищенский доход.
And so, as we have said, the iron gate leading into the kitchen-garden had been closed up and left to the rust, which bade fair before long to eat off its hinges, while to prevent the ignoble glances of the diggers and delvers of the ground from presuming to sully the aristocratic enclosure belonging to the mansion, the gate had been boarded up to a height of six feet.	Как бы то ни было, садовые ворота, некогда выходившие в огород, закрыты, и петли их ест ржавчина; мало того: чтобы презренные огородники не смели осквернить своими плебейскими взорами внутренность аристократического сада, ворота на шесть футов от земли заколотили досками.
True, the planks were not so closely adjusted but that a hasty peep might be obtained through their interstices; but the strict decorum and rigid propriety of the inhabitants of the house left no grounds for apprehending that advantage would be taken of that circumstance.	Правда, доски не настолько плотно пригнаны друг к другу, чтобы нельзя было бросить в щелку беглый взгляд, но этот дом - почтенный дом и не боится нескромных взоров.
Horticulture seemed, however, to have been abandoned in the deserted kitchen-garden; and where cabbages, carrots, radishes, pease, and melons had once flourished, a scanty crop of lucerne alone bore evidence of its being deemed worthy of cultivation.	В том огороде вместо капусты, моркови, редиски, горошка и дынь растет высокая люцерна -единственное свидетельство, что кто-то помнит еще об этом пустынном месте.
A small, low door gave egress from the walled space we have been describing into the projected street, the ground having been abandoned as unproductive by its various renters, and had now fallen so completely in general estimation as to return not even the one-half per cent it had originally paid.	Низенькая калитка, выходящая на намеченную улицу, служит входом в этот окруженный стенами участок, который арендаторы недавно совсем покинули из-за его неплодородности, так что вот уже неделя, как вместо прежнего полупроцента он не приносит ровно ничего.
Towards the house the chestnut-trees we have before mentioned rose high above the wall, without in any way affecting the growth of other luxuriant shrubs and flowers that eagerly dressed forward to fill up the vacant spaces, as though asserting their right to enjoy the boon of light and air.	Со стороны особняка над оградой склоняются уже упомянутые нами каштаны, что не мешает и другим цветущим и буйным деревьям протягивать между ними свои жаждущие воздуха ветви.
At one corner, where the foliage became so thick as almost to shut out day, a large stone bench and sundry rustic seats indicated that this sheltered spot was either in general favor or particular use by some inhabitant of the house, which was faintly discernible through the dense mass of verdure that partially concealed it, though situated but a hundred paces off.	В одном углу, где сквозь густую листву едва пробивается свет, широкая каменная скамья и несколько садовых стульев указывают на место встреч или на излюбленное убежище кого-нибудь из обитателей особняка, расположенного в ста шагах и едва различимого сквозь зеленую чащу.