Граф божьей милостью

– Не сомневаюсь, – криво улыбнулся я. – Советую добавить, что суверенное государство Наварра не потерпит ни от кого никаких угроз и принуждений. А в случае агрессии, ответит тем же!

Шевальер Аиноа просияла и гордо задрала нос. Луиджи с Клаусом пыжились как павлины, Тук с легистом откровенно скучали. Дон Оуэн презрительно посматривал на свиту барона, а сам де Жевр, гневно уставился на меня.

Я ожидал он него вспышки гнева и угроз, либо чего-то подобного, но барон меня удивил.

Он встал, отвесил поклон и совершенно спокойно сказал.

– Ваше сиятельство, я склонен предполагать, что вы мне откровенно лжете. А посему, имею честь вызвать вас на поединок!

Вслед за ним его оруженосцы дружно шагнули вперед. Что подразумевало собой их вызов своим визави с моей стороны.

Логан с де Брасье тоже оживились.

Я слегка удивился, но виду не подал. Довольно странное решение в данной ситуации. Хотя, все укладывается в рамки средневековой этики. Любой нобиль может бросить вызов другому нобилю. Теоретически, даже королю. Особых предлогов для этого не надо. Вот только шанс на то, что этот вызов будет принят, стремится к полному нолю. У королей полно вассалов, готовых принять вызов вместо своего сюзерена. И это вполне законно.

– Барон, барон… – я покачал головой. – Я отвечу на ваш вызов, но сначала хочу рассказать одно интересную притчу. Однажды, весьма умелый в воинском деле шевалье, бахвальства ради бросил вызов одному герцогу, тоже славившемуся своим владением мечом. Но вместо герцога вынужден был схватиться с его вассалами и был убил уже во втором поединке. Мораль сей притчи такова, что прежде чем вызывать кого-либо на бой, следует поразмыслить над тем, кого ты вызываешь.

Де Жевр промолчал странно улыбаясь.

– Так вот, ваша милость, – продолжил я. – Я не приму от вас вызова, по той причине, что моя честь принадлежит его величеству Франциску Наваррскому. Впрочем, не буду препятствовать вашей схватке с равными вам по положению с моей стороны.

В общем, элегантно указал барону на его место. Давно прошли времена, когда я резал всех подряд, пора бы и остепениться. Чин и титул обязывает.

– Вы не сможете отказаться от поединка, ваше сиятельство… – не переставая улыбаться, заявил франк.

– Я вам все уже сказал, барон. И не стоит больше упоминать об этом.

В ответ, де Жевр удивил меня еще раз. Барон с каменной мордой отчеканил:

– В таком случае, прошу вас, ваше сиятельство, о приватном разговоре наедине. Обязуюсь не предпринимать во время оного враждебных действий.

После короткого раздумья, я кивнул. Все вышли, оставив нас бароном наедине.

Вот честно, даже не предполагал, зачем он об этом попросил. И очень скоро удивился в третий раз. Впрочем, это не то слово, я просто охренел.

– Слушаю вас, барон.

– Вы не узнали, меня Жан? – де Жевр усмехнулся. – Что довольно странно, со своей стороны, я сразу понял, кто вы на самом деле.

«Блядь… – ругнулся я про себя. – Очередной «приветик» из прошлого бастарда. Ну и что делать? Лую совершенно незачем пока знать о том, что я на службе у Франциска. Н-да… без поединка не обойтись. Придется тебя убить барон, хотя ты мне в чем-то симпатичен…»

– Скажу сразу, я совершенно не сомневаюсь в том, что все титулы, которыми вы были представлены, на самом деле являются вашими, бастард Арманьяк, – продолжил де Жевр, невозмутимо отпив глоточек вина. – Но как? Ведь я был совершенно уверен в том, что вы уже давно мертвы.

Упорствовать было совершенно глупо.

– Меня довольно трудно убить, барон…

Де Жевр усмехнулся.

– Знаю, Жан. А ведь когда-то мы были друзьями… Нас еще называли неразлучной парочкой бастардов. Когда вашего отца убили, я скорбел по нем, как по-своему. Забегая вперед, скажу, что я принимаю вашу тайну и не собираюсь ее никому выдавать. Но… – в голосе барона проскользнули стальные нотки, – Не кажется ли вам, что теперь нам надо окончательно выяснить отношения? Дела чести не имеют срока давности.

– Напомните, барон, – как можно спокойней попросил я. Послезнание бастарда ровным счетом ничего мне подсказывало. Я в упор не узнавал де Жевра, и тем более, не помнил, что там произошло в наших отношениях.

– Баронесса Камилла де Ганделу… – свирепо рыкнул де Жевр. – Мы условились с вами биться насмерть из-за ее расположения! Но тогда поединок сорвался из-за того, что ваш отец поднял мятеж против руа. И раз мы встретились, не вижу повода ничего откладывать.

«Твою мать… – в который раз, я опешил. – Ну что за хрень? Какая в пень Камилла? Не знаю никакую Камиллу и знать не хочу. Хотя, скорее всего, здесь что-то еще. Чертова баронесса только повод склонить меня к поединку? Он понимает, что миссия провалена, рыпаться не стоит, а де Бурбон за фиаско по головке не прогладит. А если я соглашусь биться, есть шанс убить двух зайцев одним ударом. Уничтожить врага самого короля, вдобавок нанести урон Наварре, за что Луй тоже наградит. Ну и заодно решить дело чести, черт бы его побрал. И что делать? Твою же мать, мужик-то неплохой, высшей степени благородства. Таких в друзьях держать надо, а не убивать…»