Читаем Город, которого нет полностью

Когда я уставший и довольный тем, что всё-таки дошёл до дома, открыл дверь — там с ремнём меня уже ждал отец. И как он оказался дома вперёд меня? И как я его не заметил, ведь с дороги почти никуда и не сворачивал. И всё таки мой «Грозный» с того дня до самого нашего отъезда в первый микрорайон так и жил во дворе нашего коммунального дома. Иногда, когда его отпускали с цепи, гонял по двору соседских кур, а на меня, похоже, постоянно сердился. Может за то, что в квартиру его отец никогда не пускал. Сегодня я думаю, что жизнь у моего пса оказалась не очень удачной — а всё из-за меня. Оставь я его тогда на кордоне, может и получился бы из него настоящий охотничий пёс.

Была у меня уже во взрослой жизни ещё одна неудачная попытка наконец-то завести собаку. Но прожил щенок в нашей квартире всего пару дней. Однажды, вернувшись с работы, все мы увидели вместо недавно сделанного ремонта ободранные обои, растерзанные в клочья тетрадки, погрызанную обувь. В общем, вопрос был поставлен прямо: никакой собаки! Так что, дружок, прежде чем, что-то сделать, надо хорошенько подумать. Особенно, если от твоего решения зависит судьба любого живого существа.

Последние обитатели деревни Пещёрка. Та, что справа очень похожа на нашу Василису

И ещё одна короткая история. Почти взрослая. И не собачья, а кошачья. Но какая разница — живая душа. Дело было лет 40 назад. Возвращался я как-то с работы — из редакции, которая находилась на площади Свободы, аккурат напротив автобусной остановки. А там целая гурьба мальчишек один одного меньше — на хлеб попрошайничают. Чувствую моим недавним милицейским чутьём — что-то здесь не так. Денег, конечно, не дал, но спросил: есть хочете? В ответ тишина. Только самый младший, показывая мне такого же маленького котёнка, говорит: мамка пьяная спит и даже Ваську нашего совсем не кормит.

И вот всей ватагой мы уже едем в первый микрорайон. Дома — шок. Но накормили всех, а потом ещё и проводили. Васька вот только остался квартировать у меня навсегда. Правда, потом оказалось, что Васька был совсем и не Васька, а Василиса. Так и прожила она всю свою долгую кошачью жизнь в нашей квартире — себе, нам и нашим подрастающим детям на радость.

А что же с мальчишками стало? Выяснил я потом, что действительно, семья эта была, как бы сейчас, сказали неблагополучная. Но мальчики давно выросли, из Тихвина, думаю, все разъехались. И помнят ли они ещё этот случай, не знаю.

Но я не на благодарность напрашиваюсь. Просто, мой юный друг, город это огромное количество разных людей и хороших и плохих. Только не думай, что плохих больше. Плохими их делает только наше собственное плохое отношение к ним. Но не зря говорят: как аукнется, так и откликнется. Чем добрее ты сам, тем добрее люди вокруг тебя. Тогда и весь город будет казаться более добрым, более приветливым и ещё более родным. А чтобы быть добрым, не обязательно иметь в квартире собаку или кошку.

Впрочем, когда станешь взрослым, вряд ли кто запретит тебе иметь не то, что кошку или собаку. Можешь завести себе хоть слона, хоть бегемота, хоть жирафа. Но крокодила лучше не надо, а то получится, как в одном из моих стихотворений…

Извини, что опять не получилось без нравоучительной риторики. Но прежде чем закончить эту книжку, я просто обязан был сказать тебе это. На всякий случай.

<p>Глава шестнадцатая. Один день изменивший всё</p>

19 августа 1991 года. Эта дата теперь навсегда вписана в историю не только современной России, но каждого большого и маленького города, каждого захудалого посёлка, каждого человека, пережившего тот судьбоносный и страшный день. Для того, чтобы понять, что же тогда произошло, прошло уже достаточно времени — четверть века. Но именно этот день изменил в нашей жизни всё. Стали совершенно другими и Россия и наш город. Стали другими и мы. И как мне кажется, даже немножко не в лучшую сторону. Слишком много хорошего ушло.

<p>Накануне</p>

Накануне августовских событий в редакции тихвинской районной газеты «Трудовая слава» состоялось отчётно-выборное собрание партийной организации. На нём кроме членов партии присутствовал заведующий идеологического отдела С. Г. Васильев. Ничего не обычного в данном мероприятии не было. Всё как всегда: отчёт секретаря парторганизации, выступления коммунистов, выборы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии