Город беглецов (СИ)

- Со мной мобильный отряд. Шесть машин. Мы вели наблюдение за отрядом найтборгов и никак не ожидали, что город продержится так долго. Если бы я знал, что ты здесь... - Эндрюс помотал головой, все еще находясь под впечатлением встречи. - Торп и Меджис в Иридиевых Клыках. Таан вместе с Крайв на передовой. Я чем-то могу помочь здесь?

- Мы прорвали кольцо на юго-западе города. Самое главное сейчас - это как можно скорее эвакуировать людей. Говоришь, у тебя шесть машин? В первую очередь надо вывести женщин и детей. Мы попытаемся сдержать атаку, пока гражданские не покинут город...

Спустя несколько часов, когда колонна людей двигалась в глубь пустоши, оставив за спиной пылающий Биджулистан, напряжение спало, и беглецы стали осознавать, что были на волосок от гибели. Где-то среди них в повозке лежал израненный Густаво, которого Микки не смог оставить в горящем городе. Какое причудливое стечение обстоятельств. Они привезли в город того, кто, в конечном счете, смог спасти их всех. Если бы не решительность Джона Рэмеджа и его капитанов, никому бы не удалось выжить в страшном котле.

Найтборги не преследовали людей. Похоже, Дрейк был прав, и машины действительно стремились захватить рудник. Ну а впереди у изнуренных бойцов и натерпевшихся страха жителей была трудная дорога к форпосту Братства Стали. Остатки рейдерских шаек и городской милиции, бандиты и отчаянные одиночки, в обычное время ни за что бы не пожелавшие действовать сообща и защищать кого-то, кроме самих себя, сейчас, попав в горнило неминуемой угрозы уничтожения, не разбежались, а предпочли остаться под командованием новоявленного лидера. Они безоговорочно признали его право руководить ими.

Эндрюс, шагавший рядом с Рэмеджем, думал, что уже не раз видел, как вот также люди покидают свой город, оставляя его врагу. Но почему-то сейчас у него было совсем другое настроение. Не горечь очередного поражения, не ощущение бессилия перед неумолимо надвигающейся угрозой, а чувство возрождающейся надежды на будущее. И человек, старый друг, который олицетворял эту надежду, каким-то невероятным образом оказался здесь и сейчас, и Эндрюс едва сдержался, чтобы не протянуть руку и не коснуться плеча майора, чтобы еще раз убедиться в реальности происходящего.

Форестер уныло рассуждал о превратностях судьбы. Что же с ним такое произошло? Встреть он Рэмеджа при других обстоятельствах - он, не задумываясь, убил бы его или, по крайней мере, попытался бы это сделать. Нет, Форестер не превратился в доброго и порядочного человека. Здесь не могло быть никаких иллюзий. Но сейчас он просто не мог отмахнуться от того, что Рэмедж вытащил его и еще несколько сотен таких же, как и он, Форестер, грешников из уготованного им судьбой ада на земле. Когда-нибудь позднее он вернется к мысли о мести, но не сейчас...

Дрейку были чужды сентиментальные мысли. За свой век он и его люди навидались столько! Они видели весь ужас великого Катаклизма, и череда сожженных городов была лишь незначительным эпизодом в их долгой жизни. Дрейк научился ценить лишь храбрость и преданность. Он выполнил поставленную перед ним задачу. А иначе не стоило бы возвращаться к Крайв. Для него редкостью было восхищение каким-то конкретным человеком. Когда-то он поверил татуированной женщине, и та не обманула его. Он был предан ей, а она все это время была предана Посланнику. Теперь он понимал, почему. Сначала Дрейк воспринимал веру, как слабость людей, не могущих отыскать силу внутри себя. Вместо того, чтобы трезво смотреть на вещи и бороться, надеясь только на себя, они питали призрачные надежды. Теперь он в полной мере оценил силу Легенды, ее воплощение в конкретном человеке и, вероятно, наконец-то окончательно превратился в настоящего пустынника - носителя веры в Посланника - человека, сила которого заключалась в воле связать всех в единый всепобеждающий клинок.

ЧАСТЬ 6. ИРИДИЕВЫЕ КЛЫКИ.