Гордый наш язык…

Слово одеть связано и со словом одежда, а надеть — нет. Наконец, только глагол одеть выступает в переносных значениях, обогащенных метафорами, а надеть — никогда: небо оделось звездами, зима одела поля снегом… Есть и другие причины, которыми можно было бы оправдать, почему слово одеть, несмотря на все запреты, постепенно вытесняет слово надеть. Некоторые языковеды полагают, что одеть в конце концов станет и общей нормой, однако сегодня еще обязательно следует помнить, что надеть можно что-то (неодушевленное), а одеть кого-то (лицо одушевленное). Все-таки русская речь желает еще различать «кого» от «что», хотя «категория одушевленности» в наше время стала уже грамматической, проявляет себя в склонении: вижу стол — вижу отца, или в синтаксисе. Разница между ними, сохраненная формой глагола, — редкость, но редкость важная.

Положить или класть

Употребление глагола ложить вместо класть считается грубейшей ошибкой литературной речи, однако ложить, ложи широко употребляются в разговорном просторечии. В чем же дело?

Случилось так, что некоторые глаголы образовали противопоставление по совершенному — несовершенному виду не с помощью приставок (как делать — сделать), а самостоятельными словами: брать — взять, говорить — сказать, класть — положить. Уже В. И. Даль отмечал, что ложить без приставки не употребляется, корень обязательно должен сопровождаться либо приставкой — заложить, предложить, положить, либо возвратной частицей — ложиться; наоборот, класть с приставкой никогда не употребляется. Класть — несовершенного вида, положить — совершенного, и оба значат поместить в лежачем положении на какой-то поверхности. Так в современных словарях. Однако значение древних корней иное: укладывать (клад, уклад и кладка) — нечто прочное, глубинное, коренное, а положить, действительно, можно и на поверхности. Общим значением обоих слов как будто признается значение второго глагола. И не в этом ли секрет особого пристрастия к ложить сегодня?

Однако ясно, что правильно — положить книгу на стол. Добавим, что имена, образованные от этих глагольных основ, ведут себя прямо противоположным образом: может быть склад, приклад, заклад и прочее, что кладется, тогда как приставочные от ложить осознаются как самостоятельные слова с особым корнем: перелог, предлог, залог. Это значит, что основным глаголом для выражения данной мысли является все-таки класть, а не ложить.

Положить — приставочный глагол, а такие глаголы теперь воспринимаются как глаголы совершенного вида, от которых очень просто образовать форму несовершенного вида: сто́ит лишь убрать приставку. Именно такое движение мысли мы и наблюдаем в просторечии — не только положить — ложить, но и класть — покласть, явное преимущество которых в том, что у каждой пары один общий корень. Это удобно, а в разговорной речи удобства — первое дело. «Просьба пищевые отходы ложить в ведро» может означать, что складывать отходы будут долго, постепенно и разные люди.

Свое значение имеет и ударение слова. Ложи́ть — форма более приемлемая, чем вульгарное ло́жить; ведь таково же ударение и в исходной литературной форме положи́ть.

Это тенденция в развитии живого русского языка, но никак не его литературная норма. Последняя всегда отстает от жизни на три-четыре поколения, а о необходимости признать слово ложить «правильным» говорят пока не более полувека.

У Маяковского: «Нежные! Вы любовь на скрипки ло́жите, любовь на литавры ло́жит грубый» — но у поэта это яростная антимещанская гипербола. С каким поэтическим заданием употребляют иногда эту форму современные поэты — не ясно. Писатель А. Югов выступал в защиту слова ложить, ссылаясь на авторитет лингвистов. Однако лингвист может лишь объяснить тенденцию; узаконить новую форму он не вправе. Вдобавок лингвистическим авторитетом для А. Югова служит третье издание словаря Даля — его подготовил известный языковед И. А. Бодуэн де Куртене в начале XX века. Да словарь Даля и вообще не диктует нормы, это толковый словарь живого языка.

Сюда же, наконец, отнесем и ответ на частый вопрос: как произносить повелительную форму глагола? Не ложи, не едь и не ляжь? Об этом много сказано и написано, не хочется повторяться. В одном «этом ляжь отпечаток такой темной среды, что человек, претендующий на причастность к культуре, сразу обнаружит свое самозванство, едва только произнесет это слово» — так оценил его К. Чуковский. За тридцать лет ничего не изменилось, лучше забыть о том, что такие формы встречаются. Пусть даже поэты и пользуются ими в экстазе — им иной раз для размера нужно.

Занимать и одолжить