Читаем Голубой карбункул полностью

"I can see nothing," said I, handing it back to my friend.Фабричную марку мне обнаружить не удалось, но, как и сказал Холмс, внутри сбоку виднелись инициалы
"On the contrary, Watson, you can see everything."Г.
You fail, however, to reason from what you see.Б".
You are too timid in drawing your inferences."На полях я заметил петельку для придерживавшей шляпу резинки, но самой резинки не оказалось.
"Then, pray tell me what it is that you can infer from this hat?"Вообще шляпа была мятая, грязная, покрытая пятнами.
He picked it up and gazed at it in the peculiar introspective fashion which was characteristic of him.Впрочем, заметны были попытки замазать эти пятна чернилами.
"It is perhaps less suggestive than it might have been," he remarked, "and yet there are a few inferences which are very distinct, and a few others which represent at least a strong balance of probability.- Я ничего в ней не вижу, - сказал я, возвращая шляпу Шерлоку Холмсу.
That the man was highly intellectual is of course obvious upon the face of it, and also that he was fairly well-to-do within the last three years, although he has now fallen upon evil days.- Нет, Уотсон, видите, но не даете себе труда поразмыслить над тем, что видите.
He had foresight, but has less now than formerly, pointing to a moral retrogression, which, when taken with the decline of his fortunes, seems to indicate some evil influence, probably drink, at work upon him.Вы слишком робки в своих логических выводах.
This may account also for the obvious fact that his wife has ceased to love him."- Тогда, пожалуйста, скажите, какие же выводы делаете вы?
"My dear Holmes!"Холмс взял шляпу в руки и стал пристально разглядывать ее проницательным взглядом, свойственным ему одному.
"He has, however, retained some degree of self-respect," he continued, disregarding my remonstrance.- Конечно, не все достаточно ясно, - заметил он, -но кое-что можно установить наверняка, а кое-что предположить с разумной долей вероятия.
"He is a man who leads a sedentary life, goes out little, is out of training entirely, is middle-aged, has grizzled hair which he has had cut within the last few days, and which he anoints with lime-cream.Совершенно очевидно, например, что владелец ее - человек большого ума и что три года назад у него были изрядные деньги, а теперь настали черные дни.
These are the more patent facts which are to be deduced from his hat.Он всегда был предусмотрителен и заботился о завтрашнем дне, но мало-помалу опустился, благосостояние его упало, и мы вправе предположить, что он пристрастился к какому-нибудь пороку, - быть может, к пьянству.
Also, by the way, that it is extremely improbable that he has gas laid on in his house."По-видимому, из-за этого и жена его разлюбила...
"You are certainly joking, Holmes."- Дорогой Холмс...
Перейти на страницу:

Все книги серии Рассказы о Шерлоке Холмсе — 1. Приключения Шерлока Холмса

Приключение «Скандал в Богемии»
Приключение «Скандал в Богемии»

«Для Шерлока Холмса она всегда Та женщина. Я редко слышал, чтобы он упоминал ее как-то иначе. В его глазах она затмевает и повергает в прах весь свой пол. Нет, не то чтобы он испытывал к Ирен Адлер чувство, сходное с любовью. Все эмоции, а эта особенно, были неприемлемы для его холодного, точного и превосходно уравновешенного интеллекта. Он, как я понимаю, был идеальнейшей логично рассуждающей и наблюдающей машиной, какую только видел мир, но в роли влюбленного он поставил бы себя в фальшивое положение. В разговорах он никогда не касался нежных чувств, разве что с презрительной усмешкой и колкостями. Однако наблюдателю они служили отличным подспорьем, чтобы срывать покров с людских побуждений и поступков…»

Артур Конан Дойль

Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки