Читаем Голубой карбункул полностью

" 'Well,' said I, 'you said you'd give me one for Christmas, and I was feeling which was the fattest.'А что вы думали, когда отправляли беднягу Хорнера на скамью подсудимых за преступление, в котором он не повинен?
" 'Oh,' says she, 'we've set yours aside for you-Jem's bird, we call it.- Я могу скрыться, мистер Холмс!
It's the big white one over yonder.Я уеду из Англии, сэр!
There's twenty-six of them, which makes one for you, and one for us, and two dozen for the market.'Тогда обвинение против него отпадет...
" 'Thank you, Maggie,' says I; 'but if it is all the same to you, I'd rather have that one I was handling just now.'- Гм, мы еще потолкуем об этом.
" 'The other is a good three pound heavier,' said she, 'and we fattened it expressly for you.'А пока послушаем, что же действительно случилось после воровства.
" 'Never mind.Каким образом камень попал в гуся, и как этот гусь попал на рынок?
I'll have the other, and I'll take it now,' said I.Г оворите правду, ибо для вас правда -единственный путь к спасению.
" 'Oh, just as you like,' said she, a little huffed.Райдер повел языком по пересохшим губам.
'Which is it you want, then?'- Я расскажу всю правду, - сказал он.
" 'That white one with the barred tail, right in the middle of the flock.'- Когда арестовали Хорнера, я решил, что мне лучше унести камень на случай, если полиции придет в голову обыскать меня и мою комнату.
" 'Oh, very well.В гостинице не было подходящего места, чтобы спрятать камень.
Kill it and take it with you.'Я вышел, будто бы по служебному делу, и отправился к своей сестре.
"Well, I did what she said, Mr. Holmes, and I carried the bird all the way to Kilburn.Она замужем за неким Окшоттом, живет на Брикстон-роуд и занимается тем, что откармливает домашнюю птицу, для рынка.
I told my pal what I had done, for he was a man that it was easy to tell a thing like that to.Каждый встречный казался мне полицейским или сыщиком, и, несмотря на холодный ветер, пот градом струился у меня по лбу.
He laughed until he choked, and we got a knife and opened the goose.Сестра спросила, почему я так бледен, не случилось ли чего.
My heart turned to water, for there was no sign of the stone, and I knew that some terrible mistake had occurred.Я сказал, что меня взволновала кража драгоценности в нашем отеле.
I left the bird, rushed back to my sister's, and hurried into the back yard.Потом я прошел на задний двор, закурил трубку и стал раздумывать, что бы предпринять.
There was not a bird to be seen there.Есть у меня приятель по имени Модели, который сбился с пути и только что отбыл срок наказания в Пентонвиллской тюрьме.
" 'Where are they all, Maggie?'Мы встретились с ним, разговорились, и он рассказал мне, как воры сбывают краденое.
Перейти на страницу:

Все книги серии Рассказы о Шерлоке Холмсе — 1. Приключения Шерлока Холмса

Приключение «Скандал в Богемии»
Приключение «Скандал в Богемии»

«Для Шерлока Холмса она всегда Та женщина. Я редко слышал, чтобы он упоминал ее как-то иначе. В его глазах она затмевает и повергает в прах весь свой пол. Нет, не то чтобы он испытывал к Ирен Адлер чувство, сходное с любовью. Все эмоции, а эта особенно, были неприемлемы для его холодного, точного и превосходно уравновешенного интеллекта. Он, как я понимаю, был идеальнейшей логично рассуждающей и наблюдающей машиной, какую только видел мир, но в роли влюбленного он поставил бы себя в фальшивое положение. В разговорах он никогда не касался нежных чувств, разве что с презрительной усмешкой и колкостями. Однако наблюдателю они служили отличным подспорьем, чтобы срывать покров с людских побуждений и поступков…»

Артур Конан Дойль

Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки