Чиновники на местах начали с помощью различных мер загонять людей в коллективные хозяйства, зачастую угрожая им репрессиями. В марте 1930 г. И. В. Сталин опубликовал статью «Головокружение от успехов», в которой подверг резкой критике такие приемы. В дальнейшем большинство руководителей, применявших подобную тактику, были осуждены как «троцкистские шпионы». Разгул насильственных действий вызвал резкое недовольство среди крестьянства. В январе 1930 г. было зарегистрировано 346 массовых восстаний, в которых приняли участие 125 000 человек. Буквально месяц спустя восстаний стало уже 736, а в первые две недели марта к ним присоединились 595 новых – и это без учета бунтов, вспыхнувших на территории Украины, где мятежами были охвачены 500 населенных пунктов. Всего в марте на территории СССР были зарегистрированы 1642 восстания, а общее число бунтовщиков составило 750– 800 000 человек. В этом же месяце на места была направлена директива, в которой говорилось о смягчении взятого курса в связи с нависшей угрозой повсеместного выступления.
После выхода статьи И. В. Сталина некоторые руководители были привлечены к ответственности, наблюдалось снижение темпов коллективизации, а некоторые колхозы и коммуны начали распадаться. Однако уже на XVI съезде ВКП (б) было решено вернуться к прежним темпам коллективизации, так как советское правительство не собиралось отказываться от своего плана тотального насаждения колхозов и совхозов.
Коллективизация велась главным образом принудительными и административными методами. Чересчур централизованное управление, в большинстве случаев низкий уровень квалификации управляющего персонала на местах, уравниловка, стремление к перевыполнению планов – все это крайне отрицательно сказалось на всей системе сельского хозяйства. Несмотря на то что урожай 1930 г. был хорошим, некоторые колхозы к весне оказались без посевного материала, а часть урожая так и осталась на полях. Низкий уровень оплаты труда колхозников, особенно с учетом их неподготовленности к внедрению крупного животноводства, привел к падежу скота. ЦК ВКП (б) попытался улучшить сложившуюся ситуацию, издав постановление 30 июля 1931 г. «О развертывании социалистического животноводства», что привело к принудительному обобществлению скота на местах. Эта практика была осуждена ЦК ВКП (б) в 1932 г.
В 1931 г. случилась сильная засуха, которая в совокупности с бесхозяйственным отношением к сбору урожая привела к резкому снижению хлебозаготовок – с 835,4 млн ц в 1930 г. до 694,8 млн ц в 1931 г.
Несмотря на сложившуюся ситуацию, планы на местах стремились выполнить и перевыполнить, особенно это коснулось увеличения объемов экспорта зерна. Вывоз зерна за границу производился, несмотря на значительное снижение цен на него на мировом рынке. В итоге в малых городах и деревнях на востоке страны начался голод.
Перспективы на урожай 1932 г. оказались неутешительными, и предпринятые в спешке меры по снижению планов экспортных поставок и сдачи урожая не помогли избежать голода, случившегося зимой 1932—1933 гг.
Г. Джонс, ранее работавший советником премьер-министра Великобритании Ллойд-Джорджа и посещавший СССР 3 раза с 1930 по 1933 г., 13 апреля 1933 г. в газете «Financial times» писал, что главной причиной возникшего голода стала коллективизация, проводившая советским правительством. Она привела к следующим последствиям:
1) у двух третей крестьянства была отнята земля, в результате чего исчез стимул к труду, а в 1932 г. насильственным путем у них был практически полностью изъят урожай;
2) массовый забой скота из-за того, что крестьяне не хотели отдавать его на колхозные фермы, и резкое снижение поголовья лошадей привели к упадку животноводства и невозможности полноценного сельскохозяйственного труда;
3) борьба с кулачеством, в ходе которой 7 млн наиболее хороших работников и крепких хозяев были согнаны со своих земель и лишены подворья, нанесла сильный удар по трудовому потенциалу страны;
4) значительно увеличился экспорт пищевых продуктов вследствие того, что на мировом рынке сильно снизились цены на остальные экспортируемые товары (лес, нефть и др.).