Гитлер. Неотвратимость судьбы

Слезы, деньги и новое отношение подействовали, Гитлер сумел переломить ситуацию и заявил, что отныне он сам будет верховным командующим СА вместо фон Пфеффера, которого он, воспользовавшись удобным случаем, отправил в отставку. Так Гитлер исполнил давнишнюю мечту, соединив свою почти уже абсолютную партийную власть с военной.

Однако это было проще сказать, чем сделать, и управлять когортами отъявленных головорезов, одурманенных революционными бреднями, он, конечно же, не мог. Геббельс предложил на пост начальника штаба Германа Геринга. Но Гитлер позвал так вовремя вернувшегося из Боливии своего «старого приятеля» Эрнста Рема. Чтобы сгладить неприятный осадок от бунта штурмовиков, снова воспылавший любовью к Гитлеру Рем приказал, чтобы отныне к нему обращались исключительно «мой фюрер». Так умер «барабанщик» революции и родился «фюрер» немецкого народа.

Не боялся ли Гитлер, что все может повториться сначала: рано или поздно эйфория спадет и Рем снова приберет к рукам штурмовиков? Конечно, боялся, но ничего другого ему не оставалось. Такая мощная сила была способна изменить амбиции любого человека, и первый же конфликт с ним мог закончиться новым мятежом. И все противоречия, которые имелись в политике Гитлера, могли быть устранены только с ее победой. Тем не менее в противовес СА Гитлер решил создать специальные подразделения беззаветно преданных ему ударных войск. И именно с этого момента начался стремительный взлет небольшой военизированной организации СС, вместе с которой на небывалую высоту поднимется и будущий рейхсфюрер. Генрих Гиммлер уже тогда был на ножах с Ремом, чем очень ловко воспользовался Гитлер, и никогда еще такой основополагающий принцип любого политика, как «разделяй и властвуй», не был применен так удачно.

Во избежание повторения подобных эксцессов Гитлер обложил всех членов партии «налогом в пользу штурмовых отрядов» по 20 пфеннигов с человека, вдвое увеличил вступительный взнос в партию и перевел в пользу штурмовиков часть избирательных фондов местных партийных групп. И теперь штурмовики несли свою тяжелую службу не только из-за приверженности к идее. Но в то же время Гитлер создавал весьма опасный прецедент, превращая в известной степени сознательных боевиков в обыкновенных наемников, которых, кроме денег, ничего не интересовало.

* * *

Тем временем предвыборная кампания подходила к концу. Верил ли Гитлер в свою победу? Конечно, верил, хотя бы потому, что все было брошено на ее алтарь, и поистине титаническая работа, проведенная партией, не могла не принести своих плодов. И все же результат превзошел все ожидания: за него проголосовали 6,5 миллиона человек, и он получил в рейхстаге целых 107 мест, образовав после социал-демократов самую большую фракцию в парламенте. Гитлер, хотя и упивался успехом, не мог не понимать, что те 6,5 миллиона избирателей, которые отдали ему свои голоса, шли не к его партии, а скорее бежали от разваливающейся республики.

Коммунисты получили 4,5 миллиона голосов и 77 мест в рейхстаге. Ну а сами выборы ясно показали, насколько усилилось влияние экстремистских партий. И тем не менее английская «Дейли мейл» видела в успехах нацистов «укрепление позиций против большевизма», а сам Гитлер заявил, что победа на выборах есть не что иное, как «новое оружие», а места в парламенте — не самоцель.

Через десять дней, выступая в Мюнхене, Гитлер заявил:

— Мы в принципе не парламентская партия, это противоречило бы нашему мировоззрению. Мы парламентская партия по принуждению, под давлением обстоятельств, и эти обстоятельства содержатся в Конституции. Конституция заставляет нас использовать эти средства… Мы боролись не за места в рейхстаге, но мы получаем места в рейхстаге для того, чтобы иметь возможность освободить немецкий народ!

Все 107 нацистских депутатов с первой же минуты пребывания в парламенте убедительно доказали, что не собираются заниматься политикой и будут использовать рейхстаг как средство для дальнейших нападок на «систему» и ее учреждения, которые они презирают. По этому поводу Брюнинг имел длительную беседу с Гитлером, которая ни к чему не привела. Что же касается самой партии, то она продолжала «постоянную агитацию» вне парламента по всей стране.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ