Гитлер. Неотвратимость судьбы

Эссер ничего путного не сделал и навсегда остался во втором эшелоне. Не сдавался и Штрассер, по-прежнему смущая умы немецкой молодежи призывами к сотрудничеству с большевизмом, в то время как сам Гитлер считал, что союз со Сталиным может привести только к одному: большевизации самой Германии. И естественными союзниками Германии Штрассер видел не Россию, а Англию и Италию. Такое вольнодумство не нравилось Гитлеру, и он решил покончить с ним на общем собрании членов партии в Мюнхене, где 22 мая 1926 был принят новый устав НСДАП. Отныне Гитлер обладал практически никем и ничем не ограниченной властью. Только он мог назначать гауляйтеров, а все членские взносы поступали сначала к нему и только потом распределялись по районам.

Изменился не только устав партии, но и сам Гитлер. Если до сих пор он еще находился под влиянием безвременно ушедшего Дитриха Эккарта и национального героя Людендорфа, то теперь лидер нацистов с необыкновенной легкостью начал освобождаться от сидевших в нем стереотипов и все чаще сравнивал себя с Наполеоном.

В 1940 году немецкие войска войдут в Париж, и Гитлер целый час простоит у саркофага Наполеона. О чем он будет думать в те минуты? Наверное, все о том же — о мировом величии… Даже называть его после 22 мая будут Вольфом (по-немецки — волк), ибо с некоторых пор Гитлер видел в этом имени не только древнегерманскую форму имени Адольф, но и символ силы, агрессивности и одиночества.

Другим символом стремления новоиспеченного Вольфа к силе и власти стала его безудержная страсть к новым машинам. Если верить ему, то он «целый год трудился над чертежами и набросками», чтобы довести «мерседес» до совершенства. А то, что «вместе» с ним над этим самым «мерседесом» работал целый коллектив штутгартских автомобилистов, его не волновало.

Начиная с середины 20-х годов Гитлер стал первым клиентом этой автомобильной фирмы, и дело было не в его суперчертежах, если они вообще были. Владельцы фирмы весьма справедливо полагали, что лучшей рекламы для своей продукции им не найти.

После покупки первой же машины Гитлером заинтересовалось налоговое ведомство, однако он и не подумал удовлетворить их законное любопытство.

— Я, — заявил он налоговому инспектору, — получил очередной кредит в банке…

Конечно, это было ложью, и получал Гитлер деньги, и немалые, совсем из других источников. Авторы известной книги «Тот, кто пролагал Гитлеру путь» Джеймс и Сьюзен Пул писали, что только от одной разведенной герцогини Заксен-Анагльтской он получал в течение 1925-1928 годов по 1500 марок ежемесячно.

За что? Это так и осталось тайной, хотя догадаться можно. Никаких сведений об этих деньгах Гитлер ни в какие налоговые ведомства не сообщал. Однако после того как его по-настоящему «достали», он сообщил о своих доходах за последний квартал 1925 года: 11 тысяч 231 марка…

— Я, — говорил он налоговикам, — в любой момент могу заявить под присягой о моем доходе и моих расходах. Я не владею ни собственностью, ни капиталом. Я ограничиваю мои личные потребности тем, что отказываюсь от алкоголя и курения, а также тем, что питаюсь в самых скромных ресторанах. Не говоря уже о том, что снимаю квартиру за самую низкую плату, я не позволяю себе никаких трат, которые не связаны с моими профессиональными расходами как политического литератора. Мои декларации о доходах никоим образом не имеют целью уклониться от уплаты налогов. Они представляют собой трезвое отражение реальных условий. Автомашина же служит мне средством для ведения моей повседневной работы… И, руководствуясь всем вышеизложенным, я прошу финансовое ведомство освободить меня от половины налоговых удержаний…

Конечно, машина на самом деле не роскошь, а только средство передвижения, и тем не менее никто из налоговиков так и не понял, на какие же средства «политический писатель» стал в 1925 году обладателем роскошной квартиры на мюнхенской площади Принцрегентплац. На гонорары за плохо продававшуюся «Майн кампф» и статьи в нацистской газете приобрести такие хоромы было невозможно. Но настоящей правды об истинных доходах «писателя» и их источниках так никто никогда и не добьется. Что же касается самого Гитлера, то он будет делать все возможное, чтобы не платить налогов. Даже тогда, когда станет рейхсканцлером…

* * *

И все-таки денег, как обычно, не хватало. А без них не могло быть никакого светлого будущего ни у партии, ни у самого Гитлера. В июне 1926 года Гитлер отправился в Рурскую область налаживать связи с местными промышленными магнатами. Как и всегда, когда он того хотел, Гитлер сумел понравиться толстосумам. Он не требовал от них ничего невозможного и говорил только то, что от него хотели слышать: национал-социализм стоит за частную собственность и всегда будет защищать экономику, построенную на конкуренции. Единственное, к чему он призывал промышленников на своих закрытых от посторонних глаз вечерях, так это к приверженности народу и государству.