Гитлер

Но беды Чехословакии на этом не кончились. Польша денонсировала подписанное в 1925 году соглашение о меньшинствах и потребовала вернуть ей небольшую территорию Тешин, куда 2 октября, по истечении срока ультиматума, ввела войска. 2 ноября Венский арбитражный суд присудил Венгрии часть территории Словакии площадью 12 тыс. квадратных километров, на которой проживало около миллиона человек. Не в силах остановить процесс дробления, Чехословакия вынуждена была предоставить автономию Словакии и Рутении. Все это весьма походило на то самое «химическое растворение», о котором говорил Вейцзекер. Европейские демократии молча попустительствовали процессу. Но это было совсем не то, о чем мечтал Гитлер. 9 октября он выступил в Саарбрюкене с пылкой речью, не скрывая своего недовольства.

Франсуа-Понсе, получивший из Парижа приказ ехать в Рим, 18 октября пришел к фюреру прощаться в чайный домик в Кельштайне. Рассказывая об этой встрече, французский посол набросал еще один портрет властелина Германии:

«Разумеется, у меня нет иллюзий относительно характера Адольфа Гитлера. Я знаю, что он непостоянен, скрытен, противоречив, неоднозначен. Тот же человек, что с самым добродушным видом восхищается красотами природы и за чайным столом излагает весьма разумные соображения о европейской политике, способен на самую чудовищную ярость, самые дикие выходки, вынашивает самые бредовые замыслы. В некоторые дни он, стоя перед картой мира, тасует народы, континенты, географию и историю, словно впавший в безумие демиург. В другие моменты он мечтает стать героем, установившим вечный мир и воздвигшим грандиозные монументы».

Склонность Гитлера к циклотимии проявилась тремя днями позже, 21 октября, когда он издал новые директивы, предписывающие «ликвидировать остатки Чехословакии» и «занять позицию с прицелом на Мемель». Несколько позже, 6 декабря, он заключил с Францией договор о ненападении, надеясь переключить внимание французов на их колониальную империю.

Таким образом, для нацистского режима итоги 1938 года выглядели весьма успешными, хотя Гитлер не скрывал, что чувствует себя «обманутым». Судетская область принесла Германии немалые производственные мощности (станкостроительные, электромашиностроительные, химические заводы и текстильные и стекольные фабрики), а также ценные природные ресурсы, не считая высококвалифицированной рабочей силы.

Могло показаться, что аншлюс и поглощение Судетской области будут способствовать сближению со странами Юго-Восточной Европы, поскольку теперь открывалась возможность для создания «великого европейского экономического пространства», о котором мечтали сторонники мировой политики конца XIX – начала ХХ века и за которое отныне ратовал Геринг. Это пространство должно было послужить экономическим «трамплином» для экспансии на восток и дать Гитлеру возможность осуществить свою мечту о завоевании жизненного пространства, изложенную еще в «Майн Кампф». Но, если Геринг предпочитал действовать дипломатическими методами и организовывать все новые переговоры (не исключая, впрочем, применения военной угрозы), Гитлер и Риббентроп делали ставку на грубую силу.

Официальная пропаганда получила приказ сменить регистр и отказаться от пацифистских настроений, используемых для успокоения собственного населения и мировой общественности, которая, впрочем, пребывала в шоке после «Хрустальной ночи» – о ней мы поговорим чуть ниже. Между тем за кулисами полным ходом шла подготовка к новым агрессорским вторжениям.

Осень 1938-го – весна 1939-го: стратегия мира против стратегии войны