Гиперборейский Гимн

Кроме стилистических обрисовок музыкального и пластического характера, в обстановке всенародной помпы и национального торжества, в пифийском Аполлоне особенно рельефно выступают две важнейшие черты: мантика и культ очищения. Что такое мантика? Это энтузиазм безумия, с просветами в будущее, с зрительным восприятием грядущего, овладеваемый человеком под действием Аполлона. В сущности это борьба с близорукостью людей. В Дельфах на золотом треножнике, поставленном над расщелиной скалы, среди холодных испарений, Пифия отвечала на вопросы паломников отрывистыми фразами. Фразы эти обрабатывались жрецами и членами религиозного Совета, причем им всегда придавалась метрическая форма. При истолковании темных выкликов и выкриков вдохновенной Сибиллы жрецами принималась в расчет жизнь всей Эллады в данный момент, общее положение страны в политическом отношении, возможные прогнозы будущего и учет всех действующих сил. Плутарх так характеризует изречения дельфийского оракула: он не говорил, не скрывал, но только намекал. Отсюда и сам Аполлон, рассматриваемый в пророческом аспекте, именуется на греческом языке Локсий.

Мантика, несомненно, существенно аполлонична, как раздвигающая горизонт внешнего и внутреннего зрения черта, как момент преодоления ограниченности человека в пространстве и времени, как фокус единства бытия человеческого, только исторически преломляющегося в чреде прошедшего, настоящего и будущего на кинематографической ленте жизни и становления. Это отблеск настоящей гиперборейской мудрости, не потухающей даже в калейдоскопе бесконечных антропоморфных приспособлений, на какие только была способна во всем человекообразная и человекообразующая Эллада. Тут разрешена одна из величайших проблем премирного монизма, разрешена исключительно духовными средствами, превращением ума и сознания в настоящий магический кристалл, сквозь который человеку открывается его изначальная и неистребимая вечность.

Элемент очищения мы нашли в ликейском Аполлоне, карнейском и дельфийском, в Аполлоне фаргельском. Но выразительнее всего он выступает в Аполлоне пифийском. Хотя Акарнания является почти главным средоточием кафаристики, очистительных жертвоприношений в честь Аполлона, всё же не на ней останавливается глаз историка при обсуждении этого вопроса. Основою этого момента в культе пифийского Аполлона служит кровь – кровь Пифона, символизирующая кровь поверженных пеласгических масс. Мы знаем из легенды, что только после восьмилетней службы у Адмета очистившийся подневольными трудами и рабским унижением Аполлон стал настоящим Фебом – богом чистого духа и благословенно целительных песнопений, богом восторженного пляса и полета, красиво и высоко поднявшегося на пальцы и этим создавшего вечный камень для классической орхестрики. Но и тут связь с переименованными культами обличает всё ту же примесь в солнечном боге пеласгического ингредиента веков. Как бы высоко ни взлетал Аполлон, как бы победоносно ни расстреливал он облака и тучи, освобождая от них бархатные небесные ковры, всё же он ни на минуту не может оторваться от реальной почвы – всё равно, в Малой Азии, на островах Эгейского моря, в Пелопоннесе или же в центре поэтической Фокиды. Он ещё не в силах взорвать тяжелого отпластования столетий в реалистических культурах яфетидо-фамитского происхождения. Солнце действует не мгновенным пожаром, а длительной работой благотворных лучей.

– 7 —

Если Аполлон вдруг появляется в стане своих врагов, то удары его беспощадны. Падают ряды воинов. Он играет стенами, как юноша песком на берегу моря. Так, обращаясь к Диомеду, он говорит: «Отступи и не мысли равняться с богами, гордый титид. Никогда меж собою не будет подобно племя бессмертных богов и по праху влачащихся смертных». Тут величие Аполлона возносится над всеми земными тварями и бросает к его ногам бессильный род человеческий. «Гектор, дерзай, – читаем мы у Гомера в другом месте. – Поборник могучий Зевсом Кронидом с Иды высокой тебе на покров и защиту ниспослан я, Аполлон Златоличный, бессмертный». В споре с Посейдоном по поводу троянцев Аполлон называет людей «бедными создателями, подобными листьям древесным». Они то пышно расцветают, то вянут на своих стеблях. Великое сопротивление Аполлону приносит смерть, потому что, под каким бы аспектом ни рассматривать, в каких бы культах ни разглядывать его существа, он везде и повсюду олицетворенная жизнь, так что борьба с ним является борьбою с самой жизнью. Карается смертью каждое сознательное нарушение закона Аполлона, представляемое на этой стадии в грубом образе воинственных схваток между людьми.