Гимны забытых созданий

Юпитер узнал Гериона. Теперь он узнал бы этот голос из тысячи.

— Я хочу нормальной охоты, крет…

Визг, звук удара. Кто-то хрипит и причитает.

Братья переглянулись. Если Герион начал избивать свою банду — плохо дело.

— За этим я вас сюда и привел. Хотите испытать свои новые способности? Ладно! Но покажите, что вы можете на жертве. Не терзайте простых жителей, вы еще слишком неопытны для этого!

— Братва, оцените, у меня клыки! И когти! И шерсть!

— Да ты просто волосатый, как макака.

Дряблый гогот. Женский голос:

— Покупатели жалуются на спиртовой привкус, так что можете потренироваться на нем. Ничего страшного, я разрешаю. А пока, извините, поеду по делам, не хочу наблюдать за этой вакханалией.

Грета ушла, а Герион остался.

— Давид, пойдем, выведем его.

Дверь заскрипела и тяжелый сапог опустился на ступеньку.

Стефан в ужасе посмотрел на товарищей по несчастью, надеясь на спасение.

А они не могли ничего сделать. Ни одного слова не пришло на ум, что бы хоть как-то его утешить.

Герион сошел к ним. Тот, другой.

Он снисходительно кивнул братьям и спросил так, будто они на званом ужине случайно встретились:

— Как рука?

— Нормально, — процедил Юпитер.

Герион кашлянул. Давид — лицо тощего деревенщины — застыл в удивленной ухмылке.

— Баааааааа! Вожак, смотри-ка, это ж та гнида, чо еще с библиотеки от нас шарахается. Эй, это ты та гнида, чо еще с библиотеки от нас шарахается?

Юпитер не ответил. Ему не нравился прищур их вожака (Герион ему вообще не нравился, но взгляд — особенно).

— Ты привел мне Изара?

— Нет, я занят был. Тут сидел, в твоей тюрьме.

— Ах, ты падла! — заорал Давид и постарался схватить юношу.

Юпитер вжался в противоположную стену.

— Ах, да, точно, — Герион заинтересованно посмотрел на раскаленную лампу. — Не будет у вас Изара.

Одержимый во всех смыслах, вот радость-то.

— Ну, так мы его возьмем взамен, — хихикнул Давид. — Смотри, какой очаровашка, сойдет! А Изара потом выловим, у нас теперь такой острый нюх, шеф, ты б знал!

— Я знаю, я же его вам дал. Так, тогда бери этих двух…

— Герион, я тебе шею сверну! — пригрозил мужчине Эспер.

Никто не ожидал такой реакции, а особенно сам Герион, но он схватил пленника за горло и сжал изо всех сил. Юноша захрипел, но вырваться не мог. Вены на руке Гериона пульсировали, лицо побагровело и до тех пор, пока Эспер не ударил его в скулу, хватку не ослабил.

— Щенок! Меня хотят заменить! — заорал он. В приступе стал пинать решетку.

— Меня! Хотят! Заменить! — на каждое слово приходилось по удару.

Эспер удивленно приподнял бровь:

— А мне-то что до этого?

А пока Герион всему удивлялся, придумывал ответ и пытался придать своей мимике эмоцию снисхождения, Эспер сделал свой ход. Лебедь в этом плане была предусмотрительней, какая-то (все знают, какая) часть вожака оборотней — тоже, а вот сам Герион стоял слишком близко. Он понял это в ту секунду, когда Эспер ударил его головой о прутья.

Вопреки ожиданиям, сознание Герион не потерял, даже со второй попытки. А когда Эспер занес его голову над сталью в третий раз, из нутра мужчины раздался нечеловеческий вой, которому могли бы позавидовать все оборотни в районе.

Короткими, обкусанными ногтями, он вцепился в руку обидчика, и, освободив себя, упал назад.

Загремел железный стол, повалившись на бок. Посыпался град из разделочных ножей, вилок, скальпелей и самых странных поварских инструментов.

Герион приземлился рукой на миниатюрный трезубец. В его ладони теперь кровоточили дырки, а он, наслаждаясь процессом, слизывал кровь с запястья и хихикал.

— О, надо! Точно надо, мне нравится! — сказал он. — Очень нравится. Сам отдашь, сам обменяешь, сам захочешь!

Ну, все, потеряли адекватного собеседника.

Герион истерически заржал и подошел к Давиду. Несчастный маргинал побледнел. Он осознавал, что раньше трава была зеленее.

— Это не слишком? — вожак спросил это, будто начинающий актер, старательно и пафосом пытающийся сыграть пажа в третьем акте.

Давид осторожно помотал головой.

— Ладно, а то иногда меня заносит.

Герион ткнул пальцем в Юпитера и Стефана.

— Позови парней, пусть выведут этих двоих в поле. У вас будет охота.

Он начал подниматься по лестнице.

— Эй, а ну стой! — закричал ему вслед Эспер.

Он вжался в решетку и, казалось, что она не выдержит и сломается. Бросился на сталь, от чего клетка заходила ходуном и покосилась, но выстояла. Крепко, прочно.

Не хватит у одного человека на это силы.

Герион замер на ступеньке и слегка повернул голову.

— Я ведь сказал, что сам захочешь.

Юпитер щурился, стараясь спасти свои глаза от яркого солнца. Он постарался встать с земли, но когда у тебя связанны руки, а одна из них еще и изрядно обкусана — вот тогда оказывается, что задача трудная.

Но он извернулся и поднялся. Вытер грязную щеку о плечо, избавляясь от земли. Сплюнул мелкие травинки, попавшие в рот. Рана на предплечье снова открылась, он чувствовал теплую кровь.

Их было много. Несколько однообразное месиво из немытых лиц, грязной одежды и оскаленных зубов.

Герион подошел и положил руку ему на плечо.

— Боишься?