Читаем Гёте. Жизнь как произведение искусства полностью

В ноябре Ленц снова возвращается в Берку. С Шарлоттой он прощается стихотворением: «Где в моем сердце воцарился рай, // Подаренный ее очами – о, блаженство, // Сиянием божественных ланит!»[624] Ленц полон благих намерений и решимости изменить свою жизнь: теперь он не позволит обращаться с собой как с шутом, не позволит играть как с игрушкой. В «Лесном брате» он цитирует Руссо: «Человек не должен требовать от себя того, что ему не по силам, иначе он навсегда останется бесполезным, слабым и неполноценным человеком»[625]. Шарлотта пообещала ему похлопотать о месте у герцогини, возможно, в качестве чтеца. Такая работа ему по плечу.

Пока Ленц в Берке в одиночестве коротает дни, строит планы, тешит себя надеждами, а потом снова падает духом и приходит в отчаяние, Гёте вновь пребывает в прекрасном расположении духа. «Как здесь все снова наполнилось жизнью! – пишет он Шарлотте фон Штейн 8 ноября 1776 года. – Ах, эти восемь недель все же многое перевернули в моей душе, и я навсегда остаюсь всецело чувственным человеком»[626]. Он охвачен жаждой деятельности, с головой погружается в пока еще новые для него государственные дела, ездит по герцогству, часто бывает при дворе, регулярно навещает госпожу фон Штейн, герцогиню и Анну Амалию, работает в саду, сажает липы и «разную всячину»[627], между делом продолжает работать над пьесой «Брат и сестра» для любительского театра. В середине ноября начинаются репетиции.

Этот период вдохновения и энтузиазма прерывается роковым событием 26 ноября 1776 года. Ленц снова приезжает в Веймар. Между ним и Гёте происходит конфликт, в ту же ночь Ленц возвращается в Берку, а на следующий день Гёте, судя по записи в дневнике, отправляется к нему, по всей видимости, чтобы потребовать от Ленца объяснений. Однако уладить возникшие разногласия не удается, и утром следующего дня Гёте просит герцога выслать Ленца из города. Придворному Айнзиделю эта мера, должно быть, показалась излишне строгой, ибо Гёте пишет ему, не скрывая раздражения: «Ленц уедет из Веймара. Я привык действовать по велению сердца, не думая ни об осуждении, ни о последствиях. Мне, как и любому человеку, дорого мое нынешнее положение, но меньше всего я готов ради него изменить что-либо в своем поведении»[628].

Как уже было сказано, причина столь резкого решения Гёте неизвестна: в чем заключалась суть нанесенного ему оскорбления, так и осталось тайной. Если вспомнить о переживаниях Гёте во время пребывания Ленца у госпожи фон Штейн, можно предположить, что такое развитие событий было как-то связано с их «любовным треугольником». Возможно, она жаловалась Ленцу на Гёте, и во время ссоры Ленц использовал ее слова как аргумент. Как бы там ни было, скорее всего, эта история разгорелась вокруг сердечных дел, иначе как объяснить непреклонное решение Гёте действовать «по велению сердца»? Выдворяя Ленца из города, он действует так, как если бы на карту была поставлена его жизнь в Веймаре: или я, или он.

Жизнь Ленца теперь действительно разбита. Ему предлагают денежную компенсацию, он отказывается. Он хочет не милости, а «справедливости»; унизительное требование «признать себя виновным в неизвестном мне преступлении»[629] он отвергает. В глубоком отчаянии покидает он Веймар и направляется в сторону Страсбурга. Однако окончательно вычеркнуть Гёте из своей жизни ему не удается. Он заезжает в Эммендинген, супруги Шлоссер предлагают ему пожить у них. Он ведет долгие задушевные беседы с Корнелией. Так проходит полгода. Охваченный внутренним беспокойством, он колесит по Швейцарии и Эльзасу. С ним случаются приступы безумия. В эльзасской деревушке Вальдербахс он находит приют и заботу у пастора Оберлина. Несколько десятилетий спустя этот эпизод опишет в своем знаменитом рассказе «Ленц» Георг Бюхнер. В начале 1778 года Ленц снова возвращается в Эммендинген. Корнелии к тому моменту уже нет в живых. В доме Шлоссера он получает поддержку и уход, но летом 1779 года приезжает брат Карл, чтобы забрать его с собой в Лифляндию. В Риге, в доме отца, занимающего пост генерал-суперинтенданта, Ленц долго не выдерживает. Он едет в Россию и там, сначала в Петербурге, а потом в Москве, перебивается частными уроками и переводами. У него случаются приступы помрачения рассудка. Он пишет философские трактаты, наброски для пьес, меморандумы, проекты реформ, однако ничего из написанного им не попадает в печать. Для литературного мира он давно уже умер. 22 апреля 1792 года его находят на одной из улиц Москвы мертвым.

Гёте ничего об этом неизвестно. Он и не пытается узнать, как сложилась судьба Ленца. В его присутствии этой темы стараются избегать. Вскоре после выдворения Ленца из Веймара Гёте пишет госпоже фон Штейн: «Вся эта история настолько терзает мою душу, что я лишь тогда и начинаю чувствовать, что она опять жива и может многое вынести»[630].

<p>Глава тринадцатая</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии