Гештальт

Подруги стояли лицом к этой полной луне, и она светила им в лицо, и было похоже, что это и не луна вовсе, а какой-то мистический летающий корабль, сейчас отворится дверь-люк и некто, в фосфорицирующем скафандре, поведёт их внутрь. Пришельцы в городе!!! Но дверь не отворилась, а со скрипом раскрылась пышущая пасть ресторана и подругам под ноги упал мертвецки пьяный Матвей. Это Марина уже наутро узнала, что его зовут Матвеем.

– Опа! – подруга звонко хлопнула себя по коленке, коленка была холодная, и звук получился смачным и резким. – Вот и друг твой, танец продолжить хочет.

Она повернулась на каблуках и ушла навстречу полной луне. Марина посмотрела ей вслед, на её черную, резко очерченную на фоне полной луны фигуру и подумала, что все мы полные. Я – полная дура, она – просто полная, оттого злая и без мужа, а луна полная, как назло.

Матвей лежал у ног Марины и держал её за щиколотку.

– Пошли домой? – сказала Марина ему.

– Пшли! – сказал он ей и чему-то улыбнулся. – У меня для тебя есть вино и клеветки, и устрицы.

– Надо говорить креветки! – зачем-то поправила его Марина.

Он только улыбнулся. Было на взгляд ему лет 40, если сделать скидку на пьяное состояние и сделать поправку, лет на 35-45.

– Ты где живёшь?

– Там! – И он неопределённо махнул рукой, будто опять приглашал Марину танцевать.

– Тогда – веди! – со смехом приказала Марина ему.

И они пошли. На удивление, для пьяного и только что валявшегося на асфальте, он шёл быстро и уверенно, так, что Марине даже пришлось ускорить шаг.

Тогда они спали вместе на его двухместном диване, накрывшись колючим узбекским покрывалом. Его рука лежала на её пупке, с лицом в подушке он страшно, подвывающе храпел. Марине хотелось его перевернуть, но было страшно, что он проснётся. Ушла она, чуть стало светать, по сумраку и мокрой от утреннего дождя и тумана дороге. Натужно гудели поезда на сортировочной станции, колготки отсырели в росе, и Марине очень хотелось холодного лимонада и какую-нибудь зашибенную сигаретку.

Тогда впервые она провела ночь без сна, без секса, в постели незнакомого мужчины, наверно, она, как мать спящего хворающего младенца, совершала подвиг во имя человеколюбия и человекобезопасности.

Этот случай Марина помнила всегда. И, когда во второй раз увидела Матвея, сразу вспомнила его, и какой она была полной дурой. Случилось это года через два после первой их встречи. Зимой темнеет рано, всем известная истина. Марина в темноте добиралась домой после работы. Автобусы шли плохо, она замёрзла и тёрла щёки варежкой. На противоположной стороне дороги какой-то мужчина тоже долго ждал автобуса, напряжённо вглядываясь в темноту и поворачивая голову из стороны в сторону. Марина ещё подумала, что вот, мол, она не одна зимой в темноте добирается домой с работы и ждёт транспорт.

Не успела она подумать, как мужская фигура с противоположной остановки стала быстро приближаться к ней. Марина испугалась.

Фигура уже почти приблизилась и громко крикнула «ЧЁ?»

– Чё ты меня зовешь? – завёл он разговор, пытаясь разглядеть её в темноте.

– Я вас не зову, – испуганным голосом промямлила Марина.

– А чё машешь?

– Ничего я не машу!

Марина начинала взвинчиваться.

– Ну, лицо руками трёшь, что ли? А я думаю, зачем ты меня зовешь?

Подошёл спасительный автобус, и Марина, ловко повиснув на цыпочках на верхней ступеньке, почти ввалилась в пустой салон.

– Поехали! – почти выдохнула она водителю. И он, быстро оценив ситуацию, закрыл дверцы.

Матвей остался на холодной зловещей остановке. Марина узнала его.

Кто думал, что на этом вторая встреча завершилась, очень ошибся. Как ошиблась и Марина, думая, что избавилась от маньяка с автобусной остановки. Странным кажется поведение некоторых, но это только в том случае, если вам не известны его мотивы. Мотивы Матвея были неизвестны. Но он стал преследовать Марину на следующем за первым маршрутном такси и, когда Марина вышла из своего транспорта и делала пересадку, увидела, нет, услышала, как кто-то истошно кричит за её спиной: «Эй! Девка! Девка!» Матвей бежал по скользкому асфальту, непонятно, каким образом, но умудряясь ловко лавировать между телами и огнями проезжающих машин. Он бежал за Мариной. Если бы не его сумка, висевшая на боку, она значительно сбавляла его скорость и ловкость, он бы догнал её. Марина не видела погони и не торопилась. Что-то надо было делать, встреча с ним обещала что-то непонятное, но, конечно, ненужное и проблемное. Марина запрыгнула в микроавтобус знакомого водителя маршрутного такси и проорала ему в ухо, перевесившись за стойку: «Двери закрывай!» Он послушно закрыл двери, и они поехали. «Поклонник?» Отвечать было некогда, нужно было убедиться, что Матвей остался в темноте, и убедиться, что это действительно был Матвей. Это был Матвей.