Герцог-пират

– Вы так уверенно об этом говорите. Герцог рассказывает вам о своей жизни?

– Мы же братья. – И он налил себе еще чая.

Белла вспомнила о пожертвовании в тысячу гиней.

– Он щедрый человек? – спросила она.

Торн удивленно поднял голову.

– Герцог Айторн? Пожалуй, можно так сказать.

– Способен ли он выделить деньги на поддержку благих целей?

– Ищете, кто бы сделал пожертвование? Но для чего?

Чтобы не раздувать его любопытство, она решила лишь пожать плечами.

– О, ничего такого. Вы, наверное, считаете герцогов обычными людьми, но для меня они – удивительные.

– Он простой человек, как и я.

– Сомневаюсь. – Она усмехнулась. – У него, наверное, десять слуг, которые помогают ему одеваться, и четыре парикмахера, которые следят за тем, чтобы на его лице не было ни единого волоса.

– Да, он любит быть чисто выбритым.

– Вот видите. И ни одного пятнышка грязи на его начищенных ботинках.

– Именно так! – Но его губы подергивались в кривой улыбке.

– Знаете, я видела его, – сказала она. – На расстоянии, конечно. Он всегда выглядит идеально.

– На публике – да. Но у него есть и тайные стороны. – Он пил чай, наблюдая за ней. – Герцог не такой уж плохой парень, Белла. Поверьте мне.

Белла поняла, что капитан Роуз очень привязан к своему брату и, возможно, даже любит его, и ей стало неловко, что она пыталась подшутить над ним.

– Как вы сказали, наверное, нелегко занимать такое высокое положение, когда все перед тобой благоговеют.

– Совсем нелегко. Так что, возможно, у ублюдка положение даже лучше. «Ублюдок Барстоу» было бы слишком хорошим прозвищем для вашего брата. – Он задумался на мгновение. – Думаю, я буду называть его просто Слизняк.

Белла чуть не подавилась своим шоколадом.

– Превосходно. Отныне он сэр Слизняк Барстоу.

Они переглянулись в знак полного согласия и вернулись к трапезе.

– Так, сколько времени у нас есть на то, чтобы воздать сэру Слизняку по заслугам?

Она, не задумываясь, слизнула масло с губ и заметила, как выражение его лица изменилось.

– Говорят, что теплое масло вредно для здоровья, – нервно сказала она, – но оно такое вкусное.

– Так могут сказать только зануды, – сказал он.

– И правда, зануды, не так ли? – Он все еще наблюдал за ней и почти не притрагивался к еде.

– Ешьте же! – приказала она. – Что вы хотите? Яйца, сыр…

– Вы собираетесь стать мне матерью? – Когда она подняла глаза, он добавил: – Или все же женой?

Она уловила в его словах многозначительный смысл, и ее щеки запылали.

– Не надо! – Это вырвалось само собой. – Не лучшее место и время, чтобы поддразнивать меня.

– Вы правы. Я прошу прощения. Но я не смог совладать с собой, Белла.

Торн снова начал есть, а Белла занялась своей едой, причмокивая от удовольствия.

– И, – добавил он, – восхитительно, что вы не закрываетесь для таких шуток в будущем, а только сейчас, в неподходящее для них время.

Белла посмотрела на него и не смогла возразить, потому что это было правдой. Она действительно не закрывалась, в том числе и для боли, которую он мог принести ей. Но она готова была рискнуть. Однако сейчас им следовало вернуться к делу.

– Что вы узнали прошлой ночью?

– «Старый дуб», как и предполагалось, довольно неприметное место. Большинство мужчин, которые там играют, также пользуются услугами женщин. Вам неприятно слушать об этом?

– Нет, – сказала Белла, – но мне жаль бедных женщин, вынужденных заниматься этим ремеслом.

– У вас доброе и заботливое сердце. Никто не считает такую работу идеальной, но всегда найдутся женщины, которые должны зарабатывать себе на хлеб, а если отбросить мораль, есть способы и похуже.

– Никого нельзя принуждать к этому, – протестовала Белла.

– Конечно, нет.

– Я имею в виду, что никто не должен быть настолько бедным, чтобы не иметь выбора.

– Я забыл, что вы социальный реформатор. – Он вздохнул. – Откуда, по-вашему, должны взяться деньги, чтобы обеспечить безбедное существование этих женщин?

– Не знаю. Мне очень жаль. Я прекрасно представляю, что такое не иметь за душой ни гроша. Это лишило меня свободы. Однако не у всех есть еда и кров, и поэтому они вынуждены.

Он кивнул.

– Возможно, этим должны заняться монастыри.

– Монастыри?

– Да. Они могли бы предоставлять состоятельным женщинам, не желающим выходить замуж, другой выход, а бедным женщинам – убежище, где они были бы в безопасности от мужчин. Они бы также давали возможность властным женщинам править. Я думаю, из вас могла бы получиться превосходная мать-настоятельница.

– Вы серьезно? – удивленно сказала Белла.

– Вы еще молоды, но лет через двадцать-тридцать смогли бы с легкостью запугивать епископов и королей. В вас есть природная властность.

– Это действительно чай, или вы пьете бренди? – Белла рассмеялась.

– Понюхайте. – И он протянул ей чашку.

Белла сделала то, что он просил. Легкий аромат. Определенно, не бренди или любое другое спиртное.

– Уверяю вас, я не такой человек, – ответила Белла.

– Неужели вам никогда не доводилось быть лидером?

– Нет.