Генрих V

Падение Руана стало очередным шагом в военной карьере Генриха и в его поисках справедливости во Франции. Хотя это, должно быть, удовлетворило честолюбие короля и решило для него многие проблемы, но создало другие. Например, Генрих должен был быть осторожен, чтобы не сконцентрировать свои войска вокруг Руана и не оставить южную границу Нормандии недостаточно защищенной. Она была уязвима для нападения дофинистов, которые после изгнания из Парижа в мае 1418 года сосредоточили свои силы в долине Луары, где к ним вот-вот должны были присоединиться военные подкрепления из Шотландии[410]. Контроль над опорными пунктами на этой границе был очень важен для Генриха, и он прилагал большие усилия для их сохранения.

На востоке Нормандии он добился своего благодаря умению и рассудительности, но также не без доли везения. Два фактора могли остановить его. После бегства дофина из Парижа в мае 1418 года, его партия (так мы теперь можем назвать арманьяков, чей лидер был мертв) не имела достаточно сил, чтобы справиться с Генрихом в одиночку[411]. Однако, объединившись с бургундцами, можно было чего-то добиться, и именно с целью совместных действий против общего английского врага они заключили соглашение в Сен-Мор-де-Фоссе в середине сентября 1418 года. Вскоре "союз" потерпел неудачу, отчасти потому, что стороны были непримиримыми врагами, отчасти потому, что Генриху было легко вбить клин между ними, следуя своей политике говорить с каждой стороной по очереди, а не с обеими вместе. Другим фактором, который мог бы эффективно остановить Генриха, была возможность (маловероятная), что Иоанн Бургундский предпримет решительную попытку не допустить его приближения к Парижу. На самом деле, герцог ничего не сделал. Целый месяц или даже больше, с конца ноября 1418 года до начала января 1419 года, в разгар осады Руана, герцог Иоанн оставался в пятидесяти милях от него в Понтуазе вместе с Карлом VI.

Когда 11 января 1419 года жители Амьена решили отправить в Руан для помощи осажденным латников и лучников, они не знали, что в тот же день уже велись переговоры между осаждающим и осажденными[412]. В феврале 1419 года Генри Гломинг, галантерейщик, участвовавший в осаде Руана, несколько язвительно высказал свое мнение (за выражение которого он был посажен во внутреннюю тюрьму Флит в Лондоне), что "если бы вы были там с 3.000 человек войска, вы бы нарушили его осаду, и история с Руаном закончилась бы по-другому". Кроме того, он говорит, что "он [Генрих V] смог оставаться у Руана, только потому что герцог Бургундский удержал его врагов от него"[413]. Герцог Иоанн, действительно, прекрасно осознавал результаты своего бездействия. Неудивительно, что жители Парижа, чья безопасность и торговля могли оказаться под угрозой после захвата Руана англичанами, критически относились к герцогу, который на некоторое время уехал из Парижа в Ланьи, а затем в Провен, к востоку и юго-востоку от столицы, забрав с собой короля и двор, и оставив в Париже своего рода "временное правительство", которое должно было взять на себя управление, обеспечив тем самым раскол в королевском лагере между теми, кто следовал за двором, и теми, кто жил в Париже. Тем временем жители Амьена были уверены, что слухи, распространяемые о вероятности нападения англичан, должны восприниматься достаточно серьезно, чтобы они могли закупить провизию и оружие для обороны[414]. Оправдания, приведенные от имени герцога Бургундии в письме Карла VI от 19 января (в день сдачи Руана) о том, что он не смог спасти город из-за трудностей, созданных на его пути сторонниками дофинистов, возможно, были правдивы, но им не хватало убедительности. Простой факт заключался в том, что Генрих полностью владел ситуацией.

Или так казалось бургундскому хронисту Ангеррану де Монстреле, с которым многие согласились бы, что после успешного исхода осады Руана страх перед Генрихом был повсеместным[415]. Насколько он был оправдан? Заметим, что уже в 1418 году Генрих наставлял своих послов в переговорах с французскими сторонами довести противоположную сторону до "максимальной степени уступчивости"[416]. Это говорит о том, что король надеялся выиграть как можно больше путем переговоров и сделать это в кратчайшие сроки. Было ли это просто позицией амбициозного человека, который торопился? Вероятно, нет. Другие факторы влияли на мышление короля и на необходимость выиграть призы как можно быстрее и дешевле.