Геном

— Ну хорошо. Подведем итог. Этот парень вхож в святая святых «Китиона». Он горит желанием сорвать их планы — только бы мы не мешали. И он согласен ввести меня в самый центр событий, придумав мне легенду. Вам нечего терять. Если он провалится… если мы провалимся, вы все еще сможете вынести двери и повязать подозреваемых. Однако у нас на руках — и это после тридцати лет работы! — всего несколько имен, адресов и догадок. Без Хьюза у нас, по сути дела, ничего нет.

— Вы ошибаетесь, агент, — возразил Уорд. — У нас есть корабль в гавани. — Он обвел сидящих за столом взглядом. — «Кентаро Мару». Если мы его захватим, то потянем за ниточку и распутаем весь клубок.

Дезмонд первый раз за вечер вмешался в разговор:

— Не распутаете. Если потянете за ниточку, в руках у вас окажется ком перепутанной пряжи, а преступник скроется. Эти люди приготовились к встрече с вами и вашими коллегами в любой точке мира. «Китион» надежно защищен. У них все регламентировано. Да, «Кентаро Мару» вы сможете захватить, однако в других гаванях стоят другие корабли — и так по всему миру. Потеряв одно судно, они попросту перепоручат задачу другому и станут действовать еще быстрее. Вы сами запустите процесс, который они планируют. Рванет, как на пороховом складе.

В конце концов Уорд и его люди уступили.

Дезмонд высказал последнее требование. Услышав его, Уорд замотал головой.

— Глупости! Мы не строительная компания.

— Так наймите строителей. Это не просьба, а условие.

— Почему?

— Такова часть моего запасного плана.

— А сотрудники?

— Пусть считают, что сидят в долгосрочной засаде.

Уорду идея не понравилась, но он согласился.

Дезмонд поднялся и прошел в туалетную комнату при небольшом кабинете внутри ангара. Уорд и Эйвери вошли за ним. Дезмонд указал на дальнюю стенку.

— Здесь самое подходящее место. Не бросается в глаза.

— Хорошо.

— К какому сроку успеете?

Уорд развел руками:

— Я же говорю, мы не строительная…

— Надо закончить через две недели. Сумеете?

Эйвери молча посмотрела на Уорда, принимая сторону Дезмонда.

— Сумеем, — пробормотал тот.

Эйвери с Уордом вышли из туалета, оставив Дезмонда наедине с самим собой. Он посмотрел на свое отражение в маленьком зеркале.

— Здесь дорога обрывается.

Он не сразу понял, что говорил вслух сам с собой, словно передавая сообщение от себя из прошлого себе в будущем, когда придется восстанавливать память.

— Больше я тебе ничего не смогу подсказать, — произнес он. — Я не смогу сказать тебе, где спрятал «Rendition». Если скажу, они тоже смогут узнать.

Дезмонд сделал паузу.

— Ты сам должен разобраться, что делать, как остановить Юрия, чего добивается Лин. — Он еще раз посмотрел на свое зеркальное отражение. — Я не знаю правильных ответов. Этим отчасти объясняются мои действия. Мне требовалось выиграть время, отойти на расстояние, чтобы взглянуть на всю картину издали. Я понимаю, что возложил на тебя тяжкую ношу, и я тебе не завидую. Но ты — лучший, нет, единственный человек, который может повернуть события вспять.

* * *

Коннера разбудили возбужденные голоса. Он сел, отбросив полог спального мешка. В темном ангаре горели электрические фонари, пробковые щиты напоминали причудливую арт-инсталляцию.

— Я два раза проверял… — возражал доктор Парк.

— Доктор! — позвал Коннер.

Худощавая фигура поспешно приблизилась.

— Воспоминание закончилось.

— Локация?

Кадык доктора качнулся вверх-вниз.

— Новых координат нет. Приложение…

— …не в Сети?

— Нет. Работает. Но сообщает:

«Вы достигли центра лабиринта».

Никаких новых координат.

Коннер задумался. В греческой мифологии Дедал построил лабиринт как логово для Минотавра, наполовину человека, наполовину животного. Дедал спланировал лабиринт настолько искусно и хитро, что чуть сам в нем не заблудился. Мораль: гении должны остерегаться своих изобретений.

Коннера не удивило, что Дезмонд окружил приложение дурацкой мифологией. Древние мифы неизменно прельщали брата. Он даже назвал свой фонд «Icarus Capital» — именем сына Дедала, Икара. Дезмонд любил старые книги всякого рода: классическую литературу, потрепанные романы, которые находил у букинистов. Коннер не мог понять причину такого увлечения. Прошлое не помогает решать проблемы настоящего. Текущий момент — вот что важнее всего, умение видеть мир во всей его многогранности, свежо мыслить, решать насущные проблемы без наложенных историей шор. Сложные вопросы не решить, срезая углы, готовые штампы и рецепты здесь не помогут.

— Это все, доктор?

Парк посмотрел на экран.

— Есть еще кнопка с надписью «открыть лабиринт».

Коннер улыбнулся:

— Ну так открывайте.

Парк щелкнул на кнопке.

Ничего не произошло.

Доктор через секунду понял свою ошибку.

— Он еще под наркозом.

— Выключите аппаратуру, — приказал Коннер.

* * *

Дезмонд открыл глаза. Его ослепил свет. Он вновь смежил веки, пытаясь навести порядок в мыслях. Тело ослабело и саднило. Кружилась голова, как будто ему вкололи слоновью дозу транквилизатора.