Геном

В ангаре она остановилась перед фотографией девушки с распущенными каштановыми волосами и застенчивой улыбкой. Последний раз Дезмонд видел это лицо тринадцать лет назад. Ниже — еще одно фото: выкопанная лопатой яма в лесу с кучками земли по обеим сторонам, рядом — труп, завернутый в пластик, кожа — бледно-синего цвета, как резина. Дезмонд узнал волосы.

Он перевел взгляд на улыбающееся лицо. Дженнифер! Милая секретарша, сидевшая за стойкой в библиотеке «Китиона». Та самая девушка, которая приносила ему книги и приглашала на ужин.

— Мы завербовали ее в Стэнфорде, когда она уже поступила работать в «Китион». — Голос Эйвери стал тише. — Она устанавливала цифровые тайники для передачи информации. Кто-то заметил.

— Как? Кто?

— Мы не знаем. Они не оставили следов.

В душе Дезмонда закипело бешенство. Он буквально прорычал:

— Ладно. Я — с вами. А теперь расскажи, что вам уже известно.

— Служба безопасности «Китиона» — самое острое оружие Юрия. Основная масса контрактников понятия не имеют, на кого они работают. Они попросту охраняют руководство компаний «Китиона» во время зарубежных поездок, важные объекты в опасных районах. Некоторые занимаются корпоративной контрразведкой. Старшие чины — настоящие фанатики, такие же, как Юрий, они готовы на все, чтобы «Зеркало» заработало. Такое можно сказать и о нескольких спецотрядах. — Она взглянула на фото. — Как тот, который убрал Дженнифер.

В уме немедленно всплыла последняя встреча с Коннером, его военная выправка. Брат говорил, что Юрий поставил его во главе службы безопасности «Китиона». К чему он принудил Коннера? На что способен пойти брат? После того, что он пережил, пожалуй, на что угодно.

— Что от меня требуется?

Эйвери подошла ближе.

— Где находится Юрий?

— Не знаю. Я не слышал о нем уже несколько месяцев.

— Дез!

— Я говорю правду.

— А твой брат?

— Он здесь. В заливе Сан-Франциско.

Эйвери поманила агентов за столом.

— Нет! — Дезмонд взял девушку за руку. — Если хочешь, чтобы я помог, будем делать, как я скажу.

Она вперила в Дезмонда пристальный взгляд.

— Ага. Ты будешь рассказывать нам, как остановить международную террористическую организацию?

— Я расскажу тебе, на каких условиях я готов сотрудничать. А твоя задача — убедить своего начальника. — Он ответил таким же неуступчивым взглядом. — Ведь у тебя это неплохо получается? Заставлять начальство делать то, что тебе нужно?

На лице Эйвери отразились замешательство и удивление, потом боль, как от неожиданно пронзившей сердце стрелы. Дезмонд тут же пожалел о сказанном.

— Эйвери…

Низким, злым голосом она бросила:

— На улицу!

Холодный ветерок с залива резко контрастировал с пылающими щеками и горящими глазами блондинки.

— В моих планах этого не было.

— Эйвери, я знаю…

— Ты хотел меня не меньше, чем я тебя.

— Послушай… — Он не мог подобрать нужные слова. — День выдался… очень странный. Я не знаю, кому больше верить. Мне потребуется некоторое время.

— Дез…

— Знаю-знаю, времени нет. — Он попытался навести в мыслях порядок. — Что бы вы тут ни придумали — лобовую атаку, двери с петель, все мордой в пол — это не сработает. Юрий — искусный комбинатор и стратег. Он смотрит на игровую доску со своего места, потом разворачивает ее и смотрит с чужого. Я знаю, потому что именно так он играет в шахматы.

— Мы не в шахматы играем.

— Как раз в них. И мы выиграем.

— Как? Что тебе известно?

— Я знаю, что он использовал меня и брата. Потому что мы позволили это сделать. Мы были изломаны и страстно жаждали вновь обрести нормальность. Готовы были отдать все на свете за средство, которое избавило бы нас от страданий. Тем более что мы были способны создать недостающие элементы. Он все прекрасно рассчитал. Нас обоих можно использовать, чтобы мы сами контролировали друг друга. Но меня это не устраивает.

— Тогда уничтожь элементы, Дез. Ведь «Rendition» в твоих руках.

— Не получится. Программу восстановят.

Он, не задумываясь, повторил слова Лин:

— «Зеркало» неотвратимо.

— Что оно из себя представляет?

— Это длинный разговор, для него сейчас нет времени.

— Тогда что ты собираешься делать?

В уме он уже начал составлять план, тасовать его части, расписывать сценарии. Приоритеты теснили друг друга: спасти Коннера, остановить Юрия, захватить управление «Зеркалом», не дать ему попасть в руки врага, разобраться в отношениях с Эйвери. И с Пейтон, если еще не поздно. А если не поздно, тогда… все слишком запутанно.

В одном сомневаться не приходилось: «Rendition» — его козырная карта, возможно, единственный ключ к будущему. Ключ этот у него так или иначе отберут. Если сделать так, чтобы он не смог отдать его, даже если захотел…

— Мне нужно позвонить.

Он открыл браузер, нашел номер телефона ученого из «Rapture Therapeutics» и набрал его. Тот был в Берлине — повезло. Можно одновременно встретиться с ним и подключить репортера «Шпигеля».

Дезмонд позвонил. В Берлине был полдень, ученый, похоже, обедал.

— Доктор Юнг, у меня установлен имплантат «Rapture», старая модель. — Дезмонд открыл личную страницу на веб-сайте «Rapture» и зачитал номер версии. — Она вам знакома?

— Довольно хорошо.