Генерал-предатель

— Враг не учит своим символам и знакам никого, за исключением обращенных. Говорят, что они верят, что те, кого коснулся Хаос, будут знать знаки подсознательно. Поэтому просители делают случайные знаки, рисуя все, что придет им в голову. Если они сделают знак или символ, который ординалы опознают, их заберут для очищения и обращения. — Среди банд экскувиторов шныряли три ординала, рассматривающие безумные граффити. Один из них сидел на механической лошадке, причудливой машине, чье тело возвышалось над маленькими колесами на четырех тонких ножках. Ординал катался вокруг на своем высоком насесте, выкрикивая приказы.

Он выглядел, как ребенок с детской игрушкой, о которой мечтал в ночном кошмаре. Хотя, ничего детского не было в сдвоенном стаббере, смонтированном на месте головы лошадки.

Обходя площадь, они рванули из укрытия, через пустую улицу в крытый проход на противоположной стороне. Это был узкий проход из рокрита, который вонял мочой. В дальнем конце, позади ряда переполненных мусорных баков, был люк.

Ландерсон бросил взгляд на Гаунта. — Давайте помолимся, что они не нашли и это место тоже, — сказал он.

— Давай, — сказал Гаунт, и обернулся к Макколлу. По кивку своего командира, Макколл растворился в тенях.

Ландерсон сделал шаг к люку и постучал. Через мгновение он слегка приоткрылся.

— Что с Гереоном? — спросило эхо позади люка.

— Гереон жив, — ответил Ландерсон.

— Несмотря на их старания, — ответило эхо. Люк открылся.

Ландерсон и Гаунт вошли в темноту.

Они сделали не более пяти шагов в темноте, когда дула винтовок уперлись им в спины.

— Мордой в пол! Лежать! Немедленно! Мордой в пол!

— Подождите, мы... — начал Ландерсон. Он хрюкнул, когда приклад винтовки приложился к его шее.

— Лежать! Немедленно! Немедленно!

Они легли. Руки лавировали над ними, выуживая оружие, прижимая плечи к полу. Приблизились сапоги и пинками раздвинули им ноги.

— Лежать, мордой в пол, ублюдки! — рявкнул голос.

Внезапно загорелся фонарик и залил комнату светом.

— На вашем месте я бы не стал этого делать, — сказал Макколл из дверного проема, нацеливая свой лазган.

— Мои извинения, полковник-комиссар, — сказала Майор Кёрк.

— Нет необходимости, — ответил Гаунт. — Я понимаю безжалостную натуру вашей охраны. — Она пожала плечами. — Тем не менее, ваш человек убил бы нас.

Они посмотрели на Макколла, который сидел спиной к стене, с винтовкой на коленях, и осматривал окружающую обстановку.

— Да, он убил бы, — сказал Гаунт. — Но, насколько я знаю, он лучший в этом, так что не корите себя.

Комната была маленькой, и была освещена единственной химической горелкой в углу. Шестеро лохматых бойцов сопротивления сидели вместе с Ландерсоном и тихо разговаривали. Еще двое, вооруженные самодельными винтовками, присматривали за дверью.

— Сегодняшняя паника, — спросила Кёрк. — Вы ее вызвали?

— Боюсь, что так, — ответил Гаунт. — Мы ввязались в дуэль с парой патрулей. Мы пытались выйти на контакт.

Она кивнула. — Они позакрывали множество наших выходов. После прошлой ночи.

— А что было прошлой ночью? — спросил Гаунт.

Кёрк вздохнула. Она была высокой женщиной, слегка за сорок, с коротко остриженными темными волосами и поразительным лицом из-за высоких скул и полного рта. Должно быть, она когда-то была прекрасна, роскошна. Нехватка еды уменьшила ее тело, вытянула лицо и подчеркнула ее грудь и бедра. Ее форма была плохо подогнана. — Прошлой ночью, — сказала она, — мы осуществили диверсию.

— Диверсию?

— Чтобы привести вас, сэр.

Гаунт кивнул. Идея болезненно засела в голове.

— Ячейка развернулась и организовала атаки на различные ключевые позиции, чтобы занять внимание сил архиврага. Идея заключалась в том, чтобы отвести внимание от отряда, который пошел на контакт с вами. Нам сопутствовал успех.

— Опишите успех.

— Поражены три тактические цели. Сорок процентов жертв. Ответный удар прикрыл множество наших активных укрытий. Четыре из девяти в Инейрон Тауне. И еще полдюжины в сельскохозяйственном пригороде.

— Сколько погибло?

— Погибло? Или захвачено, шестьдесят восемь.

— Я должен был связаться с полковником по имени Баллерат, — сказал Гаунт.

— Мертв, — ответила она. — Убит прошлой ночью в рейде на Айконоклав. Теперь я лидер ячейки.

В ее голосе не было эмоций, и ничего не отразилось на ее лице. Как и Ландерсон, как и все на Гереоне, Кёрк прошла через столько страданий, что больше ничего не показывала.

— Вообще-то, мы здесь прикрыли лавочку, — сказала Кёрк. — В Инейроне сейчас слишком жарко. Все, что оставалось здесь от подполья, исчезло. За исключением нескольких скелетов, таких как я. — Гаунт кивнул. — В ожидании нас.

Она кивнула в ответ. — Связаться и помочь вам было жизненноважным делом. Это было передано по цепочке Баллерату и мне.

— Откуда? — спросил Гаунт.

— Не могу сказать, сэр. Подполье выживает только потому, что разделяет свои силы. Никто не узнает больше, чем нужно знать. В этом случае, если кого-нибудь схватят...— Она оставила продолжение висеть в воздухе.

— Понимаю, — сказал Гаунт. — И я вам признателен.

— Не надо, — просто сказала она.