Gears of War #4. Распад Коалиции

— «В той самой, где некого посадить на его место, и нет системы судов, которая могла бы его проверить на профпригодность».

Впереди их ждала лишь неизбежность, и Хоффману это совершенно не нравилось. Любой может свихнуться, но только не Прескотт. Нет, этот коварный ублюдок точно был в здравом уме. Председателю такое было не в новинку. В прошлом он не раз утаивал ключевые сведения от своих подчинённых, так что такое поведение можно было считать верным признаком здравости рассудка у Прескотта.

— «Слушай, если он вдруг с деревьями разговаривать начнёт», — начал Хоффман, — «то клянусь, сам же его и пристрелю из милосердия».

Майклсон убрал в карман найденный журнал.

— «Скажешь, если нужна будет помощь с дешифровкой, хорошо?»

— «Ты в этом лучше Бэрда разбираешься?»

— «В программном обеспечении? К сожалению, нет, но, тем не менее, говори, если что. Кто ещё про диск знает?»

— «Отряд “Дельта” и Берни».

— «Ну, это само собой».

— «Но Ане я пока не говорил».

— «А ей об этом вообще надо знать?»

— «Я от неё никогда ничего не скрывал. Она одна из наиболее близких мне людей».

— «Ладно, пошли повидаемся с начальничком. Сделай вид, что ты по-прежнему верен ему».

Берни придумала прозвище Хоффману, Майклсону и Треску — “Командирская троица”, будто они были своего рода силовой структурой. В общем-то, она была права, потому что к этому всё и шло. С Прескоттом они виделись пару раз в неделю, собираясь в Адмиралтейском Доме на оперативные совещания. Иногда к ним присоединялись представители от гражданского населения. Но не сегодня. Хоффману никогда не нравились все эти совещания, но сейчас они и впрямь были необходимы. И дело было не столько в формировании общей картины происходящего и планировании дальнейших действий, сколько в разнюхивании ситуации, чтобы понять, кто что замышляет.

А ещё в такие моменты Прескотту приходилось смотреть в глаза Хоффману, сидя за столом напротив него и думая о том, что единственный командующий его армией украл его драгоценный диск и сейчас во всю работает над его взломом.

“И не надейся, что я не слежу за каждым твоим вздохом, мудила сраный”.

Открыв дверь, Хоффман обнаружил в комнате Прескотта, изучавшего прикреплённые к стене карты, водя по ним карандашом, а также сидевшего за дальним концом стола Треску. Последний, скрестив руки на груди, наблюдал за председателем в полнейшем молчании, будто бы готовясь тому голову прострелить. Хоффмана утешало хотя бы то, что эти двое вряд ли подружатся и станут работать против него самого. Но Треску всё равно выглядел, как конченная мразь. Несмотря на аккуратно подстриженную чёрную, как смоль, бороду, истинную мрачную сущность гораснийца выдавал безжизненный взгляд, словно пронизывавший собеседника насквозь.

“Не стоит забывать, как он у меня на глазах вышиб пленному мозги. Тоже не лучший союзник. С другой стороны, хоть понятно, как себя с ним вести”.

— «Господа, Соротки только что предоставил свежие снимки местности с воздуха», — Прескотт даже не повернулся к Хоффману и Треску, по-прежнему разглядывая карты на стене, а в особенности карту Вектеса, испещрённую разноцветными острыми кнопками. Председатель явно что-то отмечал на ней. — «Основной вопрос на повестке дня: распространяющиеся зоны поражения почвы. На данный момент мы уже потеряли пятьдесят гектаров полей и пастбищ. Я хотел бы выслушать ваши предложения на случай, если ситуация станет критической».

Треску взглянул на Хоффмана и кивнул в сторону другого конца стола. Там в хронологическом порядке веером были выложены фотографии Соротки. Сев за стол, Хоффман и Майклсон стали их просматривать.

— «Ройстон их уже видел?» — спросил Хоффман. — «Он тут у нас главный спец по вопросам конца света. Где он, кстати?»

— «Пошёл перепроверять свой план на случай критической ситуации», — Прескотт по-прежнему избегал смотреть на Хоффмана.

— «Куда пошёл-то?» — обычно Шарль ничего от Хоффмана не скрывал. — «Насчёт топлива что ли?»

— «Ну, чем меньше у нас топлива, тем аккуратнее нам надо выбирать место переезда».

“Ой, да пошёл ты. Сам у Шарля спрошу потом”, — подумал Хоффман, ничего не ответив Прескотту, и обратил внимание на временные отметки на снимках. На самих фото, сделанных почти что вертикально вниз, полковник разглядел довольно знакомую ему группу стеблей, от подножия которых во все стороны, словно тень, расползалось тёмное пятно. Граница поражённой территории была неровной, напоминая скорее чернильную кляксу на бумаге, нежели круг правильной формы. Но, тем не менее, заражение распространялось куда медленнее ожидаемого.

“Может, остановится ещё, и всё не так уж и плохо”.