Где собака зарыта

– У меня сейчас столько нет, – сказал Крэш. – И сейчас действительно неподходящее время для того, чтобы…

– Тогда я забираю собаку, – сказал Турман и развернулся ко мне. Я зарычал. Я ненавидел ошейник-удавку и никогда бы не забыл, что он со мной сделал.

– Исключено, – сказал Берни. Турман повернулся к нему.

– Не лезь не в свое дело, – сказал он. – Собака куплена и за нее уже заплачено.

Берни слегка подвинулся, встав между мной и Турманом.

– Когда это случилось? – спросил он.

– Не твое дело. Просто поверь на слово.

– И где это произошло?

– Ты не очень хорошо слышишь, да, приятель? – сказал Турман.

– Случайно не где-нибудь поблизости от Ред-Батта?

– Ты ищешь неприятностей? – глаз Турмана начал подергиваться.

– Неприятности уже здесь, – сказал Берни. – Вопрос теперь только в том, как с ними разобраться.

Диско пошевелился и что-то простонал с земли.

– Не уйдешь с дороги – я с тобой сам разберусь, – сказал Турман. Берни не двинулся с места.

– И кстати, я прекрасно слышу, – сказал он. А? Берни действительно так думал? – По крайней мере, достаточно хорошо, чтобы узнать по голосу неудачника.

Рот Турмана открылся. Выглядело это впечатляюще: черная косматая борода, а посередине – очень красный язык. Это произвело на меня странный эффект – я почувствовал, словно внутри начало что-то скрестись. В то же время я заметил, что Крэш бочком подбирается к кабине фургона.

Я осторожно подкрался к нему. Он посмотрел на меня и одними губами – то есть беззвучно – произнес какое-то слово. И что мне теперь делать? У меня было достаточно проблем и со словами, которые произносили вслух – для общения с людьми вообще нужно много терпения. Я показал Крэшу свои зубы, не зная, что еще мне делать. Тот перестал улыбаться.

– Ты меня неудачником назвал? – спросил Турман.

– Просто указал на очевидное, – ответил Берни.

– Мне не нравится, как ты со мной разговариваешь, – сказал Турман. Как такое вообще было возможно? Я мог бы часами слушать, как Берни разговаривает. – И я начинаю думать, что ты педик.

– Думаешь или надеешься? – спросил Берни.

– О боже, – произнес Крэш. В этот момент Турман рванулся вперед и нанес еще один удар с разворота, на этот раз целясь в Берни.

Берни много знает о боксе и драках в целом – я это уже упоминал? Он немного занимался боксом, когда учился в средней школе, плюс у нас есть большая коллекция дисков со старыми боксерскими матчами. Любимый боксер Берни – Шугар Рэй Робинсон. Каждый раз, когда мы смотрим с ним диск, Берни нажимает кнопку замедленного воспроизведения, чтобы точно увидеть, что делает Шугар Рэй, приговаривая что-нибудь вроде: «Ого» или: «Ты можешь в это поверить?» Затем он переключается на нормальную скорость, и мы смотрим, как соперник Шугара Рэя падает, а он победно вскидывает руки к небу.

Один из приемов Шугара Рэя в замедленной съемке – это небольшое смещение головы в сторону прямо перед ударом. «Видел, как он пропустил этот удар?», – спросил бы Берни. Именно это он сейчас и сделал, пропустив мимо удар Турмана – такой быстрый и сильный, что я слышал свист воздуха – а затем Берни шагнул вперед, и его кулаки задвигались. Турман упал, покатился по грязи и сел, из его носа закапала кровь. Затем – вот неожиданность. Он сунул руку в карман и вытащил узкий маленький пистолет с плоской рукоятью. А где наш собственный пистолет, револьвер.38 калибра? В бардачке. Но на самом деле я об этом тогда не думал, я вообще ни о чем не думал. В следующий момент я уже осознал, что взмыл в воздух. Турман заметил мое движение, и пистолет сместился в мою сторону. Затем Берни тоже почему-то взмыл в воздух. Глухой удар, грохот и БУМ. Мы приземлились на Турмана, я и Берни, и пистолет выстрелил. Я услышал громкий рикошет где-то неподалеку от нас и глубоко вонзил клыки в запястье – надеясь, что запястье это было Турмана. Да, должно быть, это Турман: это определенно его вскрик боли, Берни бы никогда не издал такого звука. Затем раздался еще один крик боли – теперь в дело вступил Берни.

– Хватит, хватит! – закричал Турман. – Я сдаюсь.

Иногда Берни был довольно жестким человеком – и я тоже – и многим преступникам довелось выяснить это на собственной шкуре. Берни поднялся, держа в руке пистолет.

– Давай, Чет. Слезь с него.

Я отступил, облизывая губы. Иногда мне казалось, что к человеческой крови все-таки может выработаться привычка.

Неподалеку блевал на четвереньках Диско. Крэш стоял у фургона с открытой дверцей и уже почти забрался на водительское сиденье. Весело у нас все вышло, верно?

– Замри, – сказал Берни, даже не целясь в Крэша из пистолета – тот был направлен в землю. Крэш замер. – Руки вверх, – Крэш поднял руки. – Вылезай оттуда, – Крэш принялся выбираться наружу. В этот момент из задней части фургона донеслось одинокое пронзительное тявканье.

– Что это было? – спросил Берни.

Я уже знал.

Глава двадцать третья