Гарри Поттер и Дары Смерти

С написанием своей книги Скитер не тянула. 900-страничный том был завершен уже через четыре недели после таинственной гибели Дамблдора в июне этого года. Я спрашиваю, как ей это удалось.

— О, когда так долго работаешь журналистом, как я, то сдавать материал точно в срок — это уже вторая природа. Я знаю, что волшебный мир требовал полной истории Дамблдора. Я хотела ответить на этот вопрос первой.

Я упоминаю широко цитировавшееся недавно высказывание Эльфиаса Дожа, особого советника Уизенгамота и многолетнего друга Дамблдора: «В книге Скитер меньше фактов, чем в карточках от шоколадных лягушек».

Скитер закидывает голову назад и смеется.

— Милый старый Дож! Помню, пару лет назад я брала у него интервью о правах русалок. Он был совершенно не в себе — воображал, будто мы сидим на дне озера Уиндермир, и все повторял, чтоб я остерегалась форели.

— Однако упреки, что Ваша книга грешит неточностями, повторялись во многих местах. Действительно ли вы полагаете, что четырех недель достаточно для описания долгой и необычной жизни Дамблдора?

— Ах, дорогая, — улыбается Скитер, похлопывая меня по руке, — вы ведь не хуже меня знаете, какую массу информации можно добыть с помощью мешка галлеонов, отказа слышать слово «нет» и острого Прыткопишущего Пера! Да и в любом случае люди выстраивались в очередь, чтоб вылить грязь на Дамблдора. Не все, знаете ли, считали, что он такой уж замечательный, он перешел дорожку многим важным персонам. На месте нашего Дожа я бы не воображала себя правой. Мне удалось получить доступ к источнику, за который большинство журналистов продали бы свою палочку. Это человек, который раньше никогда не выступал на публике, зато был близок к Дамблдору в самые бурные и беспокойные годы его молодости.

— В рекламе книги говорится, что там есть кое-что шокирующее для тех, кто верит, будто Дамблдор прожил безупречную жизнь. Каковы же самые большие тайны, которые вам удалось раскрыть?

— Ну, не будем об этом, Бетти. Я же не могу выдать все секреты до того, как читатели купят книгу! — смеется Скитер. — Но могу пообещать: тех, кто до сих пор думает, будто жизнь Дамблдора была такой же белоснежной, что и его борода, ждет жестокое пробуждение! Вот хотя бы, к примеру: кто из слышавших филиппики Дамблдора против Сами-Знаете-Кого мог бы представить, что директор и сам в молодости баловался темными искусствами?! Поздние годы своей жизни он провел, проповедуя толерантность, однако в юности придерживался отнюдь не столь широких взглядов! Да, у Альбуса Дамблдора было исключительно грязное прошлое, это уж не говоря о сомнительных родственничках, существование которых он так старательно замалчивал…

Я спрашиваю Скитер, что она имеет в виду. Неужели брата Дамблдора — Аберфорта, — которого Уизенгамот лет пятнадцать назад осудил за неправомерное использование магии?

— О, Аберфорт — это лишь верхушка навозной кучи, — смеется Рита. — Нет, я говорю о вещах похуже, чем братец, обожающий возиться с козами, или даже калечивший магглов папаша. Дамблдор так и не сумел удержать их под контролем, оба были осуждены Уизенгамотом… Нет, меня по-настоящему интриговали его мать и сестра. Немного раскопок — и вскрылось такое осиное гнездо… Но, как я уже сказала, вам придется подождать, пока выйдет книга. Все детали изложены в главах с девятой по двенадцатую. Пока что я могу сказать лишь одно — неудивительно, что Дамблдор не любил рассказывать о том, при каких обстоятельствах у него был сломан нос.

— Оставляя в стороне семейные скелеты в шкафу — вы же не отрицаете, что благодаря своему таланту Дамблдор совершил немало открытий в магии?

— Да, у него были хорошие мозги, — признает Скитер, — хотя сейчас многие задаются вопросом, какова была доля его собственных заслуг в так называемых открытиях. Например, Айвор Диллонсби в шестнадцатой главе моей книги утверждает, что он уже открыл восемь способов использования драконьей крови, когда Дамблдор попросил «посмотреть» результаты его исследований.

Однако, решаюсь заметить я, важность некоторых достижений Дамблдора нельзя отрицать. Как насчет его знаменитой победы над Гриндельвальдом?

— Я очень рада, что вы упомянули Гриндельвальда, — говорит Скитер с дразнящей улыбкой. — Боюсь, что тем, кто рыдал от восторга над зрелищной победой Дамблдора, придется приготовиться к ошеломляющей новости, почти что к взрыву бомбы… Навозной бомбы, я бы сказала. Очень грязное дело. Пока я скажу одно: не надо питать уверенность, что легендарная дуэль имела место в реальности. После прочтения моей книги читателям придется заключить, что Гриндельвальд просто наколдовал белый флаг и тихо сдался!

Скитер отказывается раскрывать другие подробности этой интригующей темы, так что мы переходим вместо этого к вопросу, который, несомненно, привлекает читателей больше, чем что-либо иное.