Гарде и шах

— Он схватился за меч? — Дэйв заинтригованно подался вперед и, глотнув чаю, восторженно покачал головой, — Ну и ну… Слушайте, надо позвать ребят, они должны знать!.. Я схожу.

— Сидеть! — виконт, заметив попытку парня подняться на ноги, грозно сдвинул брови и, выступив из-за спины Винса, погрозил несознательному пациенту пальцем, — Не то отберу чай обратно. Тебе лежать положено, а ты мало того, что сидишь, так еще и по замку норовишь бегать? Я, как ответственный человек, не могу позволить тебе быть настолько безответственным! Сиди и пей чай, а я не устал — сбегаю за ребятами сам. Заодно порадую всех их лицезрением меня.

Винсент, фыркнув, легко махнул рукой, словно отсылая юного дворянина — повидаться с друзьями и родственниками ему и в самом деле хотелось, а Роман действительно мог полагаться не уставшим, коль скоро его помощь в походе оказалась не нужна.

Виконт весело козырнул и, очень явственно довольный собственным пребыванием в родном и любимом замке, заспешил к двери, ведущей к нужному коридору.

Ла Бошер, проводив его взглядом, неспешно повернулся к Виктору де Нормонду.

— Мы не держим тебя, — он переглянулся с Эриком и, получив от того быстрый согласный кивок, развел руки широко в стороны, — Можешь идти. Надеюсь, дорогу к поместью Мактиере не забыл еще?

— А ты не забыл путь в подвал, где просидел три сотни лет? — огрызнулся Вик, неуверенно делая шаг к выходу, — Вы совершаете ошибку, но я не буду вас переубеждать. Вы надеетесь, что я поверю, будто учитель лжет мне, но он примет меня! Примет в любом случае, я вернусь и помогу ему одолеть вас…

Дэйв, будучи парнем довольно умным, привыкшим схватывать все налету, ухмыльнулся и, неспешно сделав еще глоток чая, очаровательно улыбнулся человеку, едва не ставшему его палачом.

— Когда Чеслав выставит тебя, и ты вернешься, поджав хвост, как побитая собака… сделай милость — не скули у дверей, — он хмыкнул, опуская взгляд к чашке с чаем, — В замок тебя больше все равно не пустят. Ты потерял право быть здесь, Виктор де Нормонд.

…Роман влетел в библиотеку как раз в тот момент, когда Ричард, непрестанно беспокоящийся за всех своих друзей и родственников, как раз предлагал предпринять еще одну попытку связаться с путешественниками.

— Ты можешь позвонить мне прямо сейчас, дядя, обещаю, что возьму трубку! — виконт широко улыбнулся, останавливаясь за спиной оборотня.

Тот обернулся с такой стремительностью, что случайно уронил с ближайшей полки несколько книг на пол.

— Роман! — на губах мужчины расцвела широкая улыбка и, не успел юноша опомниться, как оказался заключен в крепкие объятия, — Черт возьми, как же долго вас носило по горам! — он отстранился, продолжая сжимать плечо племянника, — А где остальные?

— В гостиной, прощаются с Виком де Нормондом, — виконт ухмыльнулся, упирая одну руку в бок и окидывая стремительно окружающих его родственников почти недовольным взглядом, — Меня что, обнимать больше никто не собирается? Совсем тут без меня обнаглели, да?

Альберт, широко улыбнувшись, шагнул, было, вперед, однако, на полушаге замер, поднимая руки в знак поражения.

— Полагаю, моих объятий ты не жаждешь, племянник. Откуда здесь Виктор?

Людовик, ужом проскользнув между названным дядей и книжной полкой, весело хлопнул брата по плечу, сияя, как медный самовар.

— Вы там на пауков охотились, как понимаю? — он старательно натянул на лицо выражение детской наивности, — Привезли мне лапку в подарок?

— Луи… — Татьяна, сама счастливая сверх всякой меры, покачала головой и, пропуская вперед безмерно радостного сына, так и рвущегося обнять дядю, отошла немного в сторону, — Пойдемте в гостиную? Если Эрик и Винсент там… — она примолкла, улыбаясь, — Да и Марко с Паоло следует поприветствовать. Вы достали меч?..

Вопрос девушки повис в воздухе. Восторги, радостные возгласы и приветствия, слышащиеся едва ли не с каждого сантиметра пространства между двумя книжными стеллажами, умолкли; заинтересованные и напряженные взгляды обратились к Роману.

Тот хмыкнул и, демонстративно откашлявшись, приосанился.

— Не могу поверить, — неспешно, но очень укоризненно начал он, — Не могу поверить, что вам пришло в голову сомневаться не только во мне, но даже и в моем благородном брате! Татьяна, ты должна немедленно устыдиться — жена всегда должна верить в своего мужа, никогда не должна ощущать и тени сомнения, а ты!..

— Я верил в папу, — подал голос Анри, замерший рядом с дядей, — Просто мы за него волновались. И за тебя, дядя, и за Винса, и за вас всех!

— Вот именно, — Андре, стоящий рядом с отцом, согласно опустил подбородок, — Вам-то хорошо — вы себе сбежали в горы, и бродили там по ним, а нам тут остались одни треволнения! Все, хватит, пошли в гостиную. Я устал стоять.

В гостиную отправились все вместе, большой, шумной и радостной толпой, гомоня на все голоса.

При виде прочих путешественников гомон этот только усилился, и потребовалось немалое количество времени, прежде, чем все, наконец, более или менее успокоились.