Гамбит. На сером поле

Лиам быстро отбросил его подальше, и прикрыл глаза, перед которыми мелькали искры как настоящие, так и порожденные дикой болью от ушибов. Он уже видел это однажды на старой видеозаписи, где она лежала рядом с совсем другим человеком, которого любила. Может именно тогда она потеряла свою человечность, а может быть и позже, когда на свет появился Ник, но Ларссон был точно уверен, что она в ней есть. Нужно только достучаться, докричаться до нее, чтобы не было больше этого тихо в ответ. Отыскать среди серого пепла ту самую искру, из которой можно раздуть пламя. Ведь даже недостаточно белое, все же белое, а до слишком черного у абсолютно серого – долгий путь сквозь множество оттенков. Остается только найти обратную дорогу к девушке, лежавшей на брусчатке возле старой гостиницы и вернуть ее назад по волчьей тропе. И если мистеру Тотальный Контроль это не под силу, то может быть Лиаму это по плечу. По тому плечу, на котором сейчас лежит взъерошенная девушка, считая искры в воздухе, как овец перед сном.

Два капитана

Стоя в уже знакомом переулке и сжимая в руке пульт дистанционного управления взрывным устройством, заложенным Хейзом в убойном номере, которое он активировал в нужный момент благодаря установленной камере, Атлас не мог ни увидеть иронии. Ею было пропитано все, связанное с его жизнью. Он презирал старшего брата, но шел по его стопам след в след по волчьей тропе, и в итоге стал им в буквальном смысле. Как бы ни выкручивался он и не пытался выделиться из выводка нордэмской паучихи, но три столпа формирования личности: среда, наследственность и воспитание, возвращали его в наезженную Кельтом колею, начинавшуюся в катакомбах под городом. Он хотел независимости, а в итоге, как и Ашер, оказался заложником обстоятельств, работая на Ронье, как когда-то Ашер бомбил для Романо. Хотел свободы, и оказался рядом с психом в дешевом костюме, за которым теперь следовал по пятам. Каждый из них шел след в след за своим вожаком. Ашер шел за Адамом, пока Атлас ни на шаг не отставал от Хейза.

Ни в этом ли ирония. Чем больше ты пытаешься откреститься от чего-то, тем сильнее ты впадаешь в иную, но по сути такую же крайность. Слишком черное всегда будет черным, недостаточно белому никогда не стать по-настоящему ослепительно чистым. Балансировать на грани, избегая попадания в них – логичный итог. Смерть О’Брайена, как и смерти Томпсона, Мак-Кинли, Мастерса, были лишь вопросом времени. Он лишь немного ускорил ход событий. Поторопил время, застывшее кадрами черно-белой пленки из его жизни перед глазами. Жизни, где не было ничего, кроме смертей, сумасшествия и повсеместно преследовавшей его иронии.

Даже сейчас, стоя в той же подворотне перед гостиницей Посейдон, что и много лет назад, он не мог не отметить сходства. «Давай, Эванс. Поднимайся», – смотрел он на лежавший на брусчатке силуэт в ореоле окутавшей ее черной материи. «Вставай», – лениво цедил он в мыслях. Глупо было ждать здесь Формана, а самому лезть к Ларссону в глаза не очень-то хотелось. И заметив краем глаза Уэста, подоспевшего к парочке, лежавшей на мостовой, он уже не стал досматривать ремейк дней его прошлый жизни, разворачиваясь, чтобы уйти. С возрастом мы все становимся сентиментальными, и, видимо, Норзер не стал исключением. Непонятная тоска пробралась к нему в голову, воскрешая из памяти воспоминания, где у его жизни еще были другие цвета, кроме багряно-красного. Неожиданно захотелось вернуться и крикнуть, что он здесь, он вернулся, но зачем возвращаться туда, где тебя уже никто не ждет, как никто не ждет назад Северный Ветер, налетавший с моря и сносивший с ног. Он пришел за ними, а они его даже не ждали. Видимо, он опоздал, потому что не поторопился.

– Мистер Эванс, – позвал его знакомый женский голос, а Атлас уже и не чаял, что она с ним заговорит, тактично притаившись в темноте и не прерывая его наблюдения.

– Доктор Уорнер, – сдержанно поприветствовал он ее, пряча пульт в карман.

– Рада видеть вас снова в строю, – улыбалась она уверенно стоявшая посреди заваленной мусором городской подворотни в неприлично дорогом для этих мест костюме.

– Я не в строю, мэм, у меня с вами договор подряда, – напомнил ей Атлас, что очень хорошо помнил сам. – Работаю в одном деле и ухожу, – внимательно посмотрел он на нее.

– Как вам угодно, – не возражала Уорнер, каждый раз оказываясь чересчур сговорчивой и очень услужливой с наемным убийцей, что настораживало, если бы Атлас не видел перед собой такой же холодный и пустой взгляд Уорнер, как и в зеркале.

– Вижу, все прошло неплохо? – уточнила она, глядя на суматоху, которую поднял внезапно прогремевший на месте преступления взрыв.

– Вы во мне сомневаетесь? – показательно оскорбился Эванс, расправив плечи.

– Мистер Эванс, я не сомневаюсь ни в одном из своих людей, – протянула Аманда, намеренно подчеркивая принадлежность Норзера к ее спецам. – Пока Хейз под вашим пристальным присмотром, нам нечего опасаться, верно? – испытующе спрашивала она и говорила без нажима и угроз, но от нее волнами исходила сила и уверенность.