Фронт без линии фронта

комиссариата, где они уничтожили тридцать немецких легковых автомашин,

обслуживавших гитлеровских чиновников и офицеров.

Рая Окипная завоевала доверие начальника полиции юга России --

полковника Грибба. Она и Женя Бремер имели связи со штабом венгерского

командования и сблизились с шефом украинской полиции в Киеве майором Штунде.

К заместителю генерального комиссара Киевской области фон Вольхаузену тоже

была устроена экономкой наша разведчица. Через нее поступала очень

интересная информация.

Но самое главное было то, что людям Максима удалось наладить связь с

товарищами из партийного подполья. Это дало возможность создать в Киеве и

пригороде семь диверсионных групп. Через работавшего в городской полиции

преданного нам человека по фамилии Черный все люди были обеспечены оружием.

Как-то, заглянув к своей знакомой, пожилой украинке, Максим застал ее в

слезах.

-- Что с вами? -- спросил Кудря.

-- От радости,-- ответила женщина.-- Первый раз в этом аду плачу от

радости. Взгляните, Иван Данилович.-- И она протянула ему небольшой листок,

отпечатанный на тонкой бумаге. Кудря прочитал сначала один, потом второй

раз: к населению Украины со словами правды и надежды обращался секретарь ЦК

Коммунистической партии Украины.

-- Как будто весточку от сына получила,-- сказала женщина, вытирая

слезы.

Кудря решил перепечатать и распространить эту листовку. Так он и

сделал. И хотя это не предусматривалось заданием, он стал заниматься и

листовками.

Эта работа была не менее опасной, чем работа разведчика. Прежде всего

надо было получить материал. А для этого необходимо было наладить регулярное

слушание московских радиопередач, что каралось расстрелом. И все же каждый

день, лишь только немецкий офицер-железнодорожник Георг выходил из дома,

Женя Бремер включала его приемник, слушала Москву, записывала сводку и

передавала Кудре. Максим писал текст листовки, а Женя печатала ее на машинке

"тиражом" в 300 экземпляров.

Это было опасное занятие. Соседи могли обратить внимание на стук

машинки, донести в гестапо. И они переносили машинку с одной квартиры на

другую. Через связных и разведчиков Кудря распространял листовки в Киеве и

ближайших селах.

Но были у Максима и серьезные неудачи.

Возвращаясь домой, Кудря заметил, что за ним следят. Он оглянулся:

вблизи -- никого. Улица казалась пустынной: два-три человека на весь

квартал. Старуха катит тележку с тряпьем, пожилой усатый украинец тащит

корзину. Тихо, спокойно.

-- Нервы, -- подумал Максим.

И все же шагнул в ближайший подъезд. Старуха прокатила тележку.

Украинец прошагал мимо. Максим вышел из подъезда. У входа стоял невысокий

красивый парень и разглядывал номер дома.

-- Владик,-- удивился Максим,-- ты что здесь делаешь?

-- За тобой гонюсь,-- усмехнулся парень.

Максим знал его -- Владик Корецкий был футболистом одной из львовских

команд.

-- Что же ты здесь делаешь? -- настойчиво переспросил Максим.

-- То же, что и ты,-- негромко ответил Владик. Максим с удивлением

посмотрел на Владика и сказал:

-- Я попал в окружение и был в плену, откуда удалось освободиться.

-- Знаешь, Иван,-- сказал Владик,-- я тебе не верю. Во всяком случае

считаю необходимым помочь тебе, хотя бы деньгами: я получил в НКВД для

работы, и будет правильно, если ты воспользуешься частью. Могу помочь и

людьми --имею хорошего радиста.

Да, радист был нужен Максиму. Дело в том, что радиосвязь с Центром была

нарушена. Весь запас сухих батарей, с таким трудом спрятанный у Линевича,

уходил на вызовы главрации, а ответа не было. Вдобавок оба радиста попали по

доносу управдома в поле зрения полиции. Максим решил переправить их через

линию фронта, передав с ними накопившиеся у него сведения.

-- Радист? -- переспросил Максим.-- Откуда он у тебя?

-- Из партизанского отряда.

Они договорились встретиться на Крещатике в кабачке, куда Владик обещал

привести радиста.

Кудря знал от Усатого, что немецкая контрразведка широко создает

различные лжепартизанские группы. Делалось это для того, чтобы выявлять

побольше советских патриотов и уничтожать их.

Поэтому на встречу он шел с опаской. Мария Ильинична закуталась в

платок, накинула старое пальтишко и на всякий случай шла метрах в тридцати

сзади. Вот и погребок на Крещатике, который держали "два кавказца" Шато и

Вассо. Кудре было известно, что немецкая контрразведка устраивала там

встречи со своей агентурой.

У входа стояли высокий мужчина в сером пальто и девушка в белом берете.

Мужчина держал ее под руку и что-то нашептывал на ухо. Девушка посмеивалась.

Мужчина чуть посторонился и пропустил Кудрю. В накуренном помещении сидело

несколько посетителей. В углу за небольшим столиком курил Корецкий.

-- Где же твой радист? -- тихо спросил Максим.

-- Еще не пришел,-- ответил Владик. "Тут что-то неладно",-- подумал

Максим.

-- Я принес тебе деньги, пятнадцать тысяч. На, возьми их.

Максим взял пакет с деньгами, сунул в карман и направился к выходу.