Фронт без линии фронта

помещение, расположенное рядом с кухней: там помещалась секретная

радиостанция.

Как домоуправ, она имела свободный доступ во все квартиры и не раз

"случайно" попадала на встречи их хозяев со своей агентурой. Жители дома

обязаны были сдавать ей свои фотокарточки, одну из которых она отдавала

Максиму, а тот вместе с Митей Соболевым их переснимал.

Она сумела настолько войти в доверие к Миллеру, что тот, следуя ее

советам, даже распорядился арестовать за "распространение листовок"

преданного немецкого пса-- следователя Русецкого, того самого, к которому

приходил Владик Корецкий.

Однажды Миллер пригласил к себе Марию Ильиничну, долго расспрашивал ее

о родственниках и друзьях, живущих в советском тылу, о Москве, интересовался

названиями улиц столицы, на которых ей приходилось бывать, знакомыми

москвичами; прощаясь, спросил, не хотела бы она поехать на пару месяцев в

Варшаву. О своей беседе Мария Ильинична рассказала Максиму.

-- Он вербует тебя в шпионскую школу,-- засмеявшись, сказал Максим.--

Готовься к поездке в Москву. Соглашайся.

Главное -- не терять головы

Квартира, в которой Мария Ильинична поселилась по заданию Максима,

нужна была для работы. Жить в ней Максиму было опасно, да и ей тоже. Одна, в

пустых комнатах, в доме, набитом гестаповцами. Чьи-то шаги на лестнице.

Где-то стреляют, кто-то кричит, прощаясь с жизнью... В такие ночи она

особенно остро ощущала никогда не покидавшее ее чувство тревоги -- тревоги

не за себя, а за Максима, за жизнь которого она отвечала перед своим

народом. Ей иногда казалось, что сейчас вот, пока она тут одна в безопасной

пустой квартире на Кузнечной, за ним пришли гестаповцы или возле дома уже

устроена засада и некому его предупредить.

Но приходило утро, она бежала домой, а его там уже не было. Как всегда

спокойный, тщательно выбритый, элегантно одетый, он уже шагал на очередную

встречу с одним из своих разведчиков, потом ехал куда-то на Подол

инструктировать подпольщиков, а спустя немного времени его видели на

конспиративной квартире, где он слушал передачу московского радио и

редактировал листовки. Кому-то он помогал деньгами, кому-то -- оружием. С

одними обсуждал, как лучше организовать диверсию в железнодорожном депо, с

другими -- как устроить своего парня в городскую комендатуру. А после этого

под вечер с видом человека, решившего основательно развлечься, направлялся к

театру и ожидал там с букетом цветов приму киевской оперы Раису Окипную. И

никому не приходило в голову, что за те несколько минут, что они весело

смеясь, беседовали у входа в театр, Раиса сообщает ему важные сведения,

почерпнутые из бесед с высшими гитлеровскими чиновниками.

И так день за днем.

И все это в городе, где жизнь человека не стоила ничего, где убивали

прямо на улице, без суда и следствия, только потому, что кому-то твоя

внешность показалась подозрительной.

Каким же мужеством должен был обладать этот человек, чтобы так спокойно

час за часом вести свою опасную работу! Как-то Максим попал в облаву, его

потащили в полицейский участок. Несколько минут он висел на волоске, но по

дороге удалось бежать. Две недели потом он жил в квартире у Евгении Бремер.

Они постоянно ходили над пропастью. Однажды и Мария Ильинична чуть не

сорвалась в нее и не увлекла за собой Максима...

Только они установили в квартире на Кузнечной второй радиоприемник --

первый работал плохо, как немцы учинили там обыск. Груздова была на улице,

когда увидела, что дом оцепили солдаты.

Обыск уже шел на третьем этаже. Черный ход, к счастью был только в том

блоке, где находилась ее квартира. Открыв "черную" дверь, она сняла туфли и

в одних чулках кинулась к дивану, где были спрятаны оба приемника. Вытащила

их в подвал и засыпала опилками. Побежала опять наверх. Голоса, шум уже

рядом -- обыск идет в соседней квартире. Схватила в охапку пистолеты,

документы и опять в одних чулках вниз по лестнице. Возвратилась-- немцы уже

ломятся в ее дверь. Что делать? Открыть? Вызовет подозрение. Она надела

туфли и вышла во двор. Зубы у нее стучали, когда она поднималась по парадной

лестнице в свою квартиру. Но она постаралась как можно спокойнее спросить:

-- В чем дело?

-- Прошу открыть дверь,--резко ответил офицер, руководивший обыском.

Дверь была на трех замках. И сейчас, когда опасаться уже было нечего,

она неторопливо открыла их один за другим и провела в квартиру гестаповцев.

Обыскали. Ничего не нашли.

Случай спас Марию Ильиничну от гибели, а группу -- от провала.

Фирма "Коваленко и компания"

Максим получил полное представление о всех укреплениях в районе Киева,

о минных полях и заграждениях, о военных штабах и частях, о настроении и

внутренней борьбе отдельных группировок среди гитлеровцев и их прихвостней.

Он знал, где и какие находятся шпионские школы и кто ими руководит, на руках

у него были фотографии агентов, засланных Миллером в наш тыл, а в тетради

появлялись новые и новые их имена. И тут его постигла беда: великолепно